В январе 1987 года офицерами и бойцами группы спецназа ГРУ ГШ был захвачен первый ПЗРК (переносной зенитный ракетный комплекс) американского производства «Стингер». После успешного выполнения поставленной задачи несколько участников операции были представлены к званию Героя Советского Союза, но эту награду они так и не получили.
В фильме участвует много людей «с той стороны» — бывшие афганские полевые командиры Хаджи Садар Ака и Мухамад Ареф, сотрудник ЦРУ в 1985--1989 годах Ник Пратт, немецкий кинооператор Диттмар Хак, ходивший с караванами через пакистанскую границу и снимавший бои с нашими. Они рассказывают кто и как воевал против нас, где и каким образом проходила подготовка моджахедов и какие основные задачи у них были, а также о непосредственной роли ЦРУ в подготовке моджахедов. На вопросы отвечают спокойно, откровенно — столько лет прошло, чего уж!
В фильме не только рассказано о подвиге советских военных, но и подняты более глубокие проблемы той войны. В нём показана более широкая геополитическая обстановка, рассказано о том, что происходило в высших эшелонах власти США и СССР, каковы были истинные рычаги и каковы были цели двух сторон в этой войне.
В ролях: Дмитрий Герасимов (генерал-лейтенант в отставке, командир 22-й бригады спецназа в 1985—1988 гг.), Олег Зарывин (лётчик военно-транспортной авиации, ветеран боевых действий в Афганистане), Владимир Ковтун (полковник запаса ГРУ ГШ), Мухамад Ареф (командир отряда моджахедов в Хольме), Хаджи Садар Ака (полевой командир в провинции Логар), Ник Пратт (сотрудник ЦРУ в 1985—1989 гг., ветеран морской пехоты США), Диттмар Хак (военный кинооператор).
Страна: Россия.
Производство: телекомпания «АБ--ТВ».
Год выпуска: 2011.
Ракета ПЗРК «Стингер»
Пентагон и ЦРУ США, вооружая афганских повстанцев зенитными ракетами «Stinger», преследовали ряд целей, одной из которых была возможность испытать новый ПЗРК в реальных боевых условиях. Поставляя афганским мятежникам современные ПЗРК, американцы «примеряли» их к поставкам советского оружия во Вьетнам, где США потеряли сотни вертолётов и самолётов, сбитых советскими ракетами. Но Советский Союз оказывал законную помощь правительству суверенной страны, борющейся с агрессором, а американские политики вооружали антиправительственные вооружённые формирования моджахедов («международных террористов» — по нынешней американской же классификации).
Несмотря на строжайшую секретность, первые сообщения средств массовой информации о поставках афганской оппозиции нескольких сотен ПЗРК «Стингер» появились летом 1986 г. Американские зенитные комплексы доставлялись из США морским путём в пакистанский порт Карачи, а затем перевозились автотранспортом Вооружённых сил Пакистана в лагеря подготовки моджахедов. Поставки ракет и обучение афганских мятежников в окрестностях пакистанского города Руалпинди осуществляло ЦРУ США. После подготовки расчётов в учебном центре они вместе с ПЗРК отправлялись в Афганистан вьючными караванами и автотранспортом.
Гафар наносит удар
Подробности первого применения афганскими мятежниками ПЗРК «Стингер» описаны начальником афганского отдела Центра разведки Пакистана (1983—1987) генералом Мохаммадом Юсуфом в книге «Ловушка для медведя»: «25 сентября 1986 года около тридцати пяти моджахедов скрытно пробрались к заросшему кустарником подножию небольшой высотки, находящейся всего лишь в полутора километрах к северо-востоку от взлётно-посадочной полосы Джелалабадского аэродрома... Огневые расчёты находились на расстоянии окрика друг от друга, расположенные треугольником в кустах, так как никто не знал, с какого направления может появиться цель. Мы организовали каждый расчёт таким образом, чтобы три человека стреляли, а двое других держали контейнеры с ракетами для быстрой перезарядки... Каждый из моджахедов выбрал вертолёт через открытый прицел на пусковой установке, система «свой-чужой» прерывистым сигналом сигнализировала, что в зоне действия появилась неприятельская цель, и «Стингер» захватил головкой наведения тепловое излучение от двигателей вертолётов... Когда ведущий вертолёт был всего в 200 м над землёй, Гафар скомандовал: «Огонь»... Одна из трёх ракет не сработала и упала, не разорвавшись, всего в нескольких метрах от стрелка. Две другие врезались в свои цели... Ещё две ракеты ушли в воздух, одна поразила цель так же успешно, как и две предыдущие, а вторая прошла совсем рядом, так как вертолёт уже сел... В последующие месяцы он (Гафар) сбил ещё десять вертолётов и самолётов с помощью «Стингеров».
В действительности над аэродромом «Джелалабад» было сбито две винтокрылые машины 335-го отдельного боевого вертолётного полка, возвращавшиеся с боевого задания. На подлёте к аэродрому на предпосадочной прямой Ми-8МТ капитана А.Гиниятулина был поражён двумя ракетами ПЗРК «Stinger» и взорвался в воздухе. Командир экипажа и борттехник лейтенант О.Шебанов погибли, лётчик-штурман Николай Гернер был выброшен взрывной волной и остался жив. В район падения Ми-8МТ был направлен вертолёт лейтенанта Е.Погорелого, но на высоте 150 м его машина была поражена ракетой ПЗРК. Лётчику удалось совершить грубую посадку, в результате которой вертолёт разрушился. Командир получил тяжёлые ранения, от которых скончался в госпитале. Остальные члены экипажа остались живы.
О том, что мятежники применили ПЗРК «Стингер» советское командование только догадывалось. Материально доказать применение в Афганистане ПЗРК «Стингер» мы смогли только 29 ноября 1986 г. Всё та же группа «Инженера Гафара» устроила зенитную засаду в 15 км севернее Джелалабада на склоне горы Вачхангар (отм. 1423) и в результате обстрела пятью ракетами «Стингер» вертолётной группы уничтожила Ми-24 и Ми-8МТ (зафиксировано три попадания ракет). Экипаж ведомого вертолёта — ст. лейтенант В.Ксензов и лейтенант А.Неунылов погибли, попав под несущий винт при аварийном покидании борта. Экипажу второго поражённого ракетой вертолёта удалось совершить вынужденную посадку и покинуть горящую машину. Докладу о поражении зенитными ракетами двух вертолётов находящийся в это время в Джелалабадском гарнизоне генерал из штаба ТуркВО не поверил, обвинив пилотов в том, что «вертолёты столкнулись в воздухе». Неизвестно каким образом, но авиаторы всё же убедили генерала в причастности к авиакатастрофе «духов». По тревоге были подняты 2-й мотострелковый батальон 66-й отдельной мотострелковой бригады и 1-я рота 154-го отдельного отряда специального назначения. Спецназу и пехоте была поставлена задача найти части зенитной ракеты или другие вещественные доказательства применения ПЗРК, иначе бы вся вина за авиакатастрофу была бы возложена на уцелевшие экипажи... Только по прошествии суток (принимал решение генерал долго...) к утру 30 ноября в район падения вертолётов прибыли на бронетехнике поисковые подразделения. О перехвате противника уже не могло быть и речи. Нашей роте обнаружить что-либо, кроме обгоревших фрагментов вертолётов и останков экипажа, не удалось. 6-я рота 66 омсбр при осмотре вероятного места пуска ракет, достаточно точно указанного вертолётчиками, обнаружила три, а затем ещё два стартовых вышибных заряда ПЗРК «Стингер». Это были первые вещественные доказательства снабжения Соединёнными Штатами Америки зенитными ракетами афганских антиправительственных вооружённых формирований. Обнаруживший их командир роты был представлен к ордену Красного Знамени.
Тщательное изучение следов пребывания противника (одна огневая позиция располагалась на вершине и одна в нижней трети склона хребта) показало, что здесь была заблаговременно устроена зенитная засада. Противник ждал подходящую цель и момент открытия огня один-два дня.
Охота на Гафара
Командованием ОКСВА была устроена и охота на зенитную группу «Инженера Гафара», зоной деятельности которой были восточные афганские провинции Нангар-хар, Лагман и Кунар. Именно его группу потрепал 9 ноября 1986 г. разведотряд 3-й роты 154 ооСпН (15 обрСпН), уничтожив несколько мятежников и вьючных животных в 6 км юго-западнее кишлака Мангваль в провинции Кунар. Разведчики захватили тогда и переносную американскую коротковолновую радиостанцию, которой обеспечивались агенты ЦРУ. Гафар отомстил немедленно. Через три дня из зенитной засады в 3 км юго-восточнее кишлака Мангваль (30 км северо-восточнее Дже-лалабада) огнём ПЗРК «Стингер» был сбит вертолёт Ми-24 335-го «джелалабадского» вертолётного полка. Сопровождая несколько Ми-8МТ, выполнявших санитарный рейс из Асадабада в госпиталь Джелалабадского гарнизона, пара Ми-24 преодолевала хребет на высоте 300 м без отстрела ИК-ловушек. Сбитый ракетой ПЗРК вертолёт упал в ущелье. Командир и лётчик-оператор покинули борт, воспользовавшись парашютом с высоты 100 м и были подобраны товарищами. Для поиска борттехника были направлены спецназовцы. На этот раз, выжимая из боевых машин пехоты максимально допустимую скорость, разведчики 154 ооСпН прибыли в район падения вертолёта менее, чем через 2 ч. 1-я рота отряда спешилась с «брони» и начала втягиваться в ущелье двумя колоннами (по дну самого ущелья и его правому хребту) одновременно с прилетевшими вертолётами 335 обвп.
Вертолёты зашли с северо-востока, но моджахеды успели произвести пуск ПЗРК из развалин кишлака на северном склоне ущелья в догон головной двадцатьчетверке. «Духи» просчитались дважды: первый раз — делая пуск в сторону заходящего солнца, второй раз — не выяснив, что за головной машиной летит не ведомый вертолёт пары (как обычно), а четыре звена боевых Ми-24. К счастью, ракета прошла чуть ниже цели. Её самоликвидатор сработал с опозданием, и разорвавшаяся ракета не причинила вертолёту вреда. Быстро сориентировавшись в обстановке, лётчики нанесли по позиции стрелков-зенитчиков массированный воздушный удар шестнадцатью боевыми винтокрылыми машинами. Боеприпасов авиаторы не жалели... С места падения вертолёта были подобраны останки борттехни-ка ст. лейтенанта В.Яковлева.
Вертолётчики со спецназовцами на борту опередили их на несколько минут. Позже к славе вертолётчиков и спецназовцев «примазались» все, кто хотел попасть в герои дня. Ещё бы «Спецназовцы захватили «Стингеры!» — гремел весь Афган. Официальная версия захвата американского ПЗРК выглядела как специальная операция с участием агентуры, отследившей весь маршрут поставки «Стингеров» с арсеналов армии США до кишлака Сейид Умар Калай. Естественно, все «сестры получили по серьгам», вот только про истинных участников захвата «Стингера» забыли, откупившись несколькими орденами и медалями, а ведь было обещано, кто первый захватит «Стингер» — получит звание «Герой Советского Союза».
Национальное примирение
Как издевательство выглядел обстрел двумя ракетами ПЗРК вертолёта Ми-8МТ в первый день национального примирения 16 января 1987 г., совершающего пассажирский рейс из Кабула в Джелалабад. На борту «вертушки» в числе пассажиров находился начальник штаба 177 ооСпН (Газни) майор Сергей Куцов, в настоящее время начальник Разведывательного управления ВВ МВД России, генерал-лейтенант. Не теряя хладнокровие, офицер-спецназовец сбил с себя пламя и помог остальным пассажирам покинуть горящий борт. Лишь одна пассажирка не смогла воспользоваться парашютом, так как была одета в юбку и не одела его...
Односторонним «национальным примирением» тут же воспользовалась вооружённая афганская оппозиция, стоявшая в этот момент, по мнению американских аналитиков, «на грани катастрофы». Именно сложное положение мятежников и явилось основной причиной поставки им ПЗРК «Стингер». Начиная с 1986 г., аэромобильные действия советского спецназа, подразделениям которого были приданы вертолёты, настолько ограничили возможности поставки мятежниками оружия и боеприпасов во внутренние районы Афганистана, что вооружённая оппозиция стала создавать специальные боевые группы для борьбы с нашими разведорганами. Но, даже хорошо подготовленные и вооружённые, они не могли существенно повлиять на боевую деятельность спецназа. Вероятность обнаружения ими разведгрупп была крайне низкой, но если это случалось, то боестолк-новение носило ожесточённый характер. К сожалению, данных о действиях специальных групп мятежников против советского спецназа в Афганистане нет, но несколько эпизодов боестолкновений по единому почерку действий противника могут быть отнесены именно к группам «антиспецназа».
Советский спецназ, ставший заслоном на пути движения «караванов террора», базировался в приграничных с Пакистаном и Ираном провинциях Афганистана, но что могли сделать спецназовцы, чьи разведывательные группы и отряды могли перекрыть не более одного километра караванного маршрута, а точнее — направления. Как удар в спину воспринял спецназ «горбачевское примирение», ограничивающее их действия в «зонах примирения» и непосредственной близости от границы, при проведении налётов на кишлаки, в которых базировались мятежники и останавливались на днёвку их караваны. Но всё же, из-за активных действий советского спецназа, к концу зимы 1987 г. моджахеды испытывали значительные затруднения с продовольствием и фуражом на «перенаселённых» перевалочных базах. Хотя в Афганистане их ждали не голод, а смерть на заминированных тропах и в засадах спецназа. Разведывательные группы и отряды специального назначения только в 1987 г. перехватили 332 каравана с оружием и боеприпасами, захватив и уничтожив более 290 единиц тяжёлого оружия (безоткатные орудия, миномёты, крупнокалиберные пулемёты), 80 ПЗРК (в основном «Хуньинь -5» и SA-7), 30 ПУ PC, более 15 тысяч противотанковых и противопехотных мин и около 8 млн боеприпасов к стрелковому оружию. Действуя на коммуникациях мятежников, спецназ принудил вооружённую оппозицию накапливать большую часть военно-технических грузов на перевалочных базах в труднодоступных для советских и афганских войск приграничных районах Афганистана. Воспользовавшись этим, авиация Ограниченного контингента и Военно-воздушных сил Афганистана стала систематически наносить по ним бомбоштурмовые удары.
Между тем, пользуясь временной передышкой, любезно предоставленной афганской оппозиции Горбачёвым и Шеварднадзе (в то время министр иностранных дел СССР), мятежники стали усиленно наращивать огневую мощь своих формирований. Именно в этот период наблюдается насыщение боевых отрядов и групп вооружённой оппозиции 107-мм реактивными системами, безоткатными орудиями и миномётами. На их вооружение начинают поступать не только «Стингер», но и английский ПЗРК «Блоупайп» («Blowpipe»), швейцарские 20-мм зенитные артиллерийскиеустановки «Эрликон» и испанские 120-мм миномёты. Анализ ситуации в Афганистане в 1987 г. говорил о том, что вооружённая оппозиция готовится к решительным действиям, воли к которым не было у советских «перестроечников», взявших курс на сдачу Советским Союзом международных позиций.
Первый «Стингер», как это было
В 1986 году на руках у душманов появились «стингеры» — ракеты, запускаемые с плеча, имеющие огромную скорость — от такого снаряда уйти невозможно, плюс ко всему, ракеты имели «собачье чутьё» — реагировали на массу, тепло, звук и, если самолёт или вертолёт попадали в поле их зрения, дело кончалось плохо.
Очень долго наши армейские разведчики не могли эту ракету добыть, душманы оберегали её невероятно, удавалось находить только пустые короба с батарейками для поддержания микроклимата и всё. Поэтому по всей 40-й армии, объявили: кто возьмёт первый «стингер» — получит Звезду Героя Советского Союза.
Более того «стингер» пытались купить через подставных лиц за пять миллионов афганей, но и эта попытка ни к чему не привела.
За «стингерами» охотились и спецназовцы. Серьёзно охотились. 7-й отряд спецназа, который был расквартирован в Шахджое — неподалёку от пакистанской границы, тоже был привлечён к этой охоте. В зоне действия самого отряда было тихо, мирно, а вот чуть дальше, в районе Калата, Джилавура было очень неспокойно. Там был сбит один вертолёт, потом ещё два, затем гражданский самолёт — афганский, рейсовый. Недалеко от его остатков спецназовцы обнаружили несколько стартовых блоков, блок охладителя головки самонаведения, осколки стекла, да обёртку с американской маркировкой. Было понятно, какой техникой сбивают самолёты и вертолёты. Многое указывало на то, что «стингеры» надо искать в районе кишлака Джилавур.
Майор Евгений Сергеев, заместитель командира батальона из 7-го отряда, любил свободную охоту, вольный поиск. Решил он отправиться на свободную охоту и в этот раз. Для начала решил разведать местность. В разведку пошёл четырьмя вертолётами: двумя Ми-24, которые десантники называли «крокодилами» и двумя Ми-8 — это обычные гражданские вертолёты, которые заставили воевать: в нос врезали крупнокалиберный пулемёт, к крылышкам подвесили «нурсы» — неуправляемые реактивные снаряды.
Сергеев разместился в головном вертолёте, занял место у пулемёта, с ним сел старший лейтенант Ковтун и трое бойцов, во втором вертолёте — досмотровая группа старшего лейтенанта Чебоксарова, в ней ещё два офицера: Валерий Антонюк и Константин Скоробогатый, плюс несколько спецназовцев. Вот таким составом и вышли на разведку, которую решили совместить со свободным поиском: вдруг повезёт? Вначале двигались вдоль бетонной трассы, а потом резко ушли в ущелье. Погода хорошая: солнце зимнее — в половину синего холодного неба, блескучий снег, на котором видна каждая точка.
Прошли совсем немного, как впереди обнаружили три мотоцикла. Простые дехкане в Афганистане на мотоциклах ездить не могли, наши ребята тоже, на мотоциклах могли раскатывать только «душки». Да и сами мотоциклисты не стали особо скрываться, обозначили себя, повели по вертолётам огонь и сделали два поспешных пуска из ПЗРК (переносной зенитно-ракетный комплекс). Ответили ударом «нурсов» и сразу пошли на посадку. Ведомый же Ми-8 и две «двадцатьчетверки» остались в воздухе — прикрывать сверху.
Когда садились, Сергеев успел заметить, что в одном из мотоциклов какая-то странная труба. Уж не «Стингер» ли? Выпрыгнули на снег. Ковтун с двумя десантниками побежал направо за удирающими душманами, а Сергеев с одним из ребят — по дороге прямо: нельзя было дать «душкам» уйти.
Через пару минут оказалось, что недалеко сидела ещё целая группа душманов, которая не замедлила прийти на помощь. Завязался бой. Стрельба, грохот, пули, — для спецназовцев это привычная обстановка. Ковтун тем временем наметил цель: длинноногого душмана, который очень уж шустро пошпарил куда-то в сторону. В одной руке у него была труба, в другой — кейс.
Раз кейс — значит, в нём какие-то важные бумаги, «душок» спасает их, а труба — это пока нечто непонятное.
Неожиданно бегущий перехватил трубу рукой, в которой находился кейс, а другой рукой начал отстреливаться. Шустрый был господин. Через пару минут «душок» начал отрываться — в горах он чувствовал себя, как лань на вольном выпасе. Ковтун просипел в «ромашку» — аппарат радиосвязи: — Мужики! Его упускать нельзя! А длинноногий «душок» уходил всё дальше. Тогда Ковтун, мастер спорта по стрельбе, остановился и, как он сам рассказывал: «Сделал полный вдох-выдох, присел на колено, прицелился...» В общем, «душок» не ушёл. Кейс попал в руки старшего лейтенанта Ковтуна.
Спецназовцы, захватившие первый «Стингер». В центре старший лейтенант Владимир Ковтун
В вертолёт закинули две трубы, одну пустую, другую с начинкой, кейс, взяли также одного душмана, раненного, — вкололи ему промедол, чтобы боли было поменьше, и взлетели — слишком опасное было место. На весь бой ушло не более десяти минут. Назад двинулись по тому же маршруту.
Уже в вертолёте Ковтун открыл кейс, а там — вся документация по «стингеру» — с описаниями и подробными инструкциями, с телефонами и адресами поставщиков...
В 7-й отряд прилетел командир бригады полковник Герасимов, сообщил, что к званию Героя представлены Сергеев, Ковтун, Соболь и сержант Аутбаев — из группы досмотра, будущих героев сфотографировали, ещё раз пожали им руки — тем дело и закончилось.
Первые два ПЗРК «Стингер», захваченные спецназовцами 186 ооСпН. Январь 1986 г.
Когда вопрос дошёл до армейского начальства в Кабуле, сюжет претерпел изменения. Как рассказал Владимир Ковтун, высокие начальники заявили ему, что партия «стингеров» была засечена ещё в Штатах, разведка отследила её разгрузку в Пакистане, а потом висела у неё на хвосте, пока «стингеры» не ушли в Афганистан. Как только ОНИ очутились здесь, так были подняты по тревоге Кандагарский и наш отряды. Ждали, когда духи со «стингерами» окажутся в зоне досягаемости. И как только они сюда попали, мы, дескать, быстренько взлетели и отработали своё... По наводке. Но все это — сказки Венского леса, хотя за эти сказки наградили уйму народа до самого верха.
Сергеев крайний слева с захваченными «Стингерами»
Непосредственные же участники того боя Сергеев и Аутбаев получили по ордену Красной Звезды, тем и ограничилось.
Такие фокусы с наградами случались и в Великую Отечественную, и в пору афганских событий... Увы! Вышел Ковтун из Афганистана, имея семь пулевых ранений и три контузии — вот и все его награды. У майора Сергеева ранений не меньше.
Спецназ: охота за «Стингерами»
Ограниченный в проведении налётов и разведывательно-поисковых действий (рейдов) советский спецназ в Афганистане активизировал засадные действия. Обеспечению безопасности проводки караванов мятежники уделяли особое внимание, и разведчикам приходилось проявлять огромную изобретательность при выводе в район проведения засады, скрытность и выдержку — в ожидании противника, а в бою — стойкость и отвагу. В большинстве боевых эпизодов противник значительно превосходил численный состав разведывательной группы специального назначения. В Афганистане результативность действий спецназа при ведении засадных действий составляла 1:5-6 (разведчикам удавалось вступить в бой с противником в одном случае из 5-6). По опубликованным позже на Западе данным, вооружённой оппозиции удавалось доставить по назначению 8090% перевозимых вьючными караванами и автотранспортом грузов. В зонах ответственности спецназа эта цифра была значительно ниже. Последующие эпизоды захвата советским спецназом ПЗРК «Стингер» приходятся именно на действия разведчиков на караванных маршрутах.
В ночь с 16 на 17 июля 1987 г. в результате проведённой засады разведгруппой 668 ооСпН (15 обр СпН) лейтенанта Германа Похвощева был рассеян огнём вьючный караван мятежников в провинции Логар. К утру район проведения засады блокировала бронегруппа отряда во главе с лейтенантом Сергеем Клименко. Спасаясь бегством, мятежники сбросили с лошадей груз и скрылись в ночи. В результате осмотра местности были обнаружены и захвачены два ПЗРК «Стингер» и два «Блоупайп», а также около тонны другого оружия и боеприпасов. Факт поставки афганским незаконным вооружённым формированиям ПЗРК, англичане тщательно скрывали. Теперь у советского правительства появилась возможность уличить их в поставках зенитных ракет афганской вооружённой оппозиции. Впрочем, какой в том был толк, когда более 90 % вооружений афганским «моджахедам» поставлял Китай, а советская пресса стыдливо замалчивала этот факт, «клеймя позором» Запад. Можно догадаться почему — в Афганистане наших солдат убивало и калечило советское оружие с пометкой «Made in China», разработанное отечественными конструкторами в 50-50-х гг., технологию производства которого Советский Союз передал «великому соседу».
Теперь очередь была за мятежниками, а они перед советскими войсками в долгу не оставались. В ноябре 1987 г. двумя зенитными ракетами был сбит вертолёт Ми-8МТ 355 обвп, на борту которого находились разведчики 334 ооСпН (15 обрСпН). В 05:55 пара Ми-8МТ под прикрытием пары Ми-24 взлетела с площадки «Асадабад» и пошла на сторожевую заставу №2 (г. Лахорсар, отм. 1864) с пологим набором высоты. В 06:05 на высоте 100 м от земли транспортный вертолёт Ми-8МТ был поражён двумя ракетами ПЗРК «Стингер», после чего загорелся и стал терять высоту. В упавшем вертолёте погибли борт-техник капитан А. Гуртов и шесть пассажиров. Командир экипажа покинул машину в воздухе, но ему не хватило высоты для раскрытия парашюта. Спастись удалось только лётчику-штурману, приземлившемуся с частично раскрытым куполом парашюта на крутой склон хребта. Среди погибших был и командир группы спецназа старший лейтенант Вадим Матюшин. В этот день мятежники готовили массированный обстрел Асадабадского гарнизона, прикрывая позиции 107-мм реактивных систем залпового огня и миномётов расчётами стрелков-зенитчиков ПЗРК. Зимой 1987—1988 гг. мятежники практически завоевали превосходство в воздухе в окрестностях Аса-дабада переносными зенитными комплексами. Фронтовая авиация всё же наносила удары по позициям мятежников в окрестностях Асадабада, но действовала не эффективно с предельных высот. Вертолёты же были вынуждены перевозить личный состав и грузы только в ночное время, а днём совершали только срочные санитарные рейсы на предельно малых высотах вдоль реки Кунар.
Впрочем, ограничения применения армейской авиации ощутили и разведчики других отрядов спецназа. Зона их аэромобильных действий существенно ограничилась безопасностью полётов армейской авиации. В сложившейся ситуации, когда начальство требовало «результат», а возможности разведорганов ограничивались директивами и указаниями того же начальства, командование 154 ооСпН нашло выход из казалось бы тупиковой ситуации. Отряд, стал использовать комплексное минирование караванных маршрутов. По сути разведчики 154 ооСпН создали в Афганистане ещё в 1987 г. разведывательно-огневой комплекс (РОК), о создании которых в современной российской армии ходят только разговоры. Основными элементами системы борьбы с караванами мятежников, созданной спецназовцами «Дже-лалабадского батальона» на караванном маршруте Парачнар-Шахидан-Панджшер, являлись:
— установленные на рубежах датчики и ретрансляторы разведывательно-сигнализационной аппаратуры (РСА) «Реалия» (сейсмические, акустические и радиоволновые датчики), от которых поступала информация о составе караванов и наличия в них боеприпасов и вооружения (металлодетекторы);
— рубежи минирования с радиоуправляемыми минными полями и неконтактными взрывными устройствами НВУ-П «Охота» (сейсмодатчики движения цели);
— районы проведения засад разведорганами спецназа, примыкающие к рубежам минирования и установки РСА. Это обеспечивало полное перекрытие караванного маршрута, наименьшая ширина которого в районе переправ через реку Кабул составляла 2-3 км;
— рубежи заградительного и участки сосредоточенного огня артиллерии сторожевых застав охраны автодороги Кабул-Джелалабад (122-мм самоходные гаубицы 2С1 «Гвоздика», на позициях которой располагались операторы РСА «Реалия», считывающие информацию с приёмных устройств).
— доступные для вертолётов маршруты патрулирования местности с досмотровыми разведгруппами спецназа на борту.
Столь хлопотное «хозяйство» требовало постоянного контроля и регулирования, но результаты сказались очень быстро. Мятежники всё чаще и чаще попадали в ловко устроенную спецназовцами ловушку. Даже имея в горах и ближайших кишлаках своих наблюдателей и осведомителей из числа местного населения, прощупывая каждый камень и тропинку, они сталкивались с постоянным «присутствием» спецназа, неся потери на управляемых минных полях, от огня артиллерии и засад. Досмотровые группы на вертолётах завершали уничтожение рассеянных вьючных животных и собирали «результат» из перемолотых минами и снарядами караванов. Особенность НВУ-П состоит в том, что это электронное устройство идентифицирует движение людей по колебаниям почвы и выдаёт команду на последовательный подрыв пяти осколочных мин ОЗМ-72, МОН-50, МОН-90 или др.
Этим эпизодом и закончилась эпопея охоты спецназа за «Стингером» в Афганистане. Все четыре случая его захвата советскими войсками были делом рук подразделений и частей специального назначения, оперативно подчинённых Главному разведывательному управлению Генерального штаба ВС СССР.
С 1988 г. вывод из Афганистана Ограниченного контингента советских войск начался с... самых боеготовых частей, наводивших ужас на мятежников в течение всей «афганской войны» — отдельных отрядов специального назначения. Почему-то (?) именно спецназ оказался для кремлёвских демократов «слабым звеном» в Афганистане... Странно, не правда ли? Оголив внешние границы Афганистана, хоть как-то прикрытые советским спецназом, недальновидное военно-политическое руководство СССР позволило мятежникам увеличить поток военной помощи извне и отдало Афганистан им на откуп. В феврале 1989 г. завершился вывод советских войск из этой страны, но правительство Наджибуллы удержалось у власти до 1992 г. С этого периода в стране воцарился хаос гражданской войны, а предоставленные американцами «Стингеры» стали расползаться по террористическим организациям всего мира.
Вряд ли сами по себе «Стингеры» сыграли решающую роль в принуждении Советского Союза к уходу из Афганистана, как это иногда представляется на Западе. Его причины кроются в политических просчётах последних лидеров советской эпохи. Однако тенденция к увеличению потерь авиационной техники вследствие поражения её огнём ракет ПЗРК в Афганистане после 1986 г. прослеживалась, несмотря на значительно сократившуюся интенсивность полётов. Но, приписывать в этом заслугу только «Стингеру» не приходиться. Кроме тех же «Стингеров», мятежники по прежнему получали в огромных количествах и другие ПЗРК.
Как захватили «Стингеры»в 154 ооспн
14 февраля 1988 года в районе Северного Шахидана при плановом десантировании на засаду экипажи 335 ОБВП обнаружили караван и начали уничтожать его с воздуха, а третья рота закончит начатое дело на земле. Утром 131 ргСпН 154 ООСпН под командованием Андрея Соколова (вместо раненого Сергея Смирнова) во время досмотра захватила два контейнера с ПУ и двумя ракетами «Стингер» — первые в Джелалабаде. 16 февраля 1988 г. досмотровая разведывательная группа специального назначения 154 ооСпН лейтенанта Сергея Лафазана обнаружила в 6 км северо-западнее кишлака Шахидан группу вьючных животных, уничтоженных минами МОН-50 комплекта НВУ-П «Охота». В ходе досмотра разведчиками было захвачено два ящика с ПЗРК «Стингер».
Андрей Соколов и начальник разведки 335 ОБВП с первым «Стингером»
Второй «Стингер»
Командир досмотровой Рг СпН 2 роты лейтенант С.Лафазан (в центре), захвативший ПЗРК «Стингер» 16.02.1988 г.
Третий «Стингер» 154 ооспн и лейтенант С.Лафазан
Сергей Верецкий с 4-ым «Стингером»
Итогом охоты советского спецназа за американским «Стингером» стали восемь боеготовых зенитных комплексов, за которые никто из спецназовцев обещанной Золотой Звёзды Героя так и не получил. Самой высокой государственной награды был удостоен старший лейтенант Герман Похвощев (668 ооСпН), награждённый орденом Ленина, и то лишь за то, что захватил единственные два ПЗРК «Блоупайп». Между тем, первые добытые спецназовцами образцы ПЗРК «Стингер» и их техническая документация позволили отечественным авиаторам найти эффективные приёмы противоборства им, что спасло жизни сотен пилотов и пассажиров воздушных судов. Не исключено, что некоторые технические решения использовались нашими конструкторами при создании и отечественных ПЗРК второго и третьего поколения, превосходящих «Стингер» по некоторым боевым характеристикам.
После войны
На Поклонной горе, в музее, в день вывода наших ребят из Афганистана открылась выставка под названием «Традициям подвига верны», собрана эта выставка была любовно, трогательно.
На открытии присутствовало немало высоких гостей. Там-то и зашёл разговор о том, как был взят первый «стингер», как несправедливо обошли ребят, возникло и главное имя той истории — майора Сергеева.
Майора Сергеева помянули — в прямом смысле слова: его уже нет в живых. Был уже подполковником, хотя для спецназовцев звания значат немного. Если только для пенсии.
Собравшиеся решили: надо вернуться к этой истории, собрать документы направить их в Кремль, в наградной отдел. Причём, предложили вернуться ко всем четверым, представленным в 1987 году к званию Героя, но Ковтун отказался:
— Не надо мне никакого звания.
— Почему, Владимир Павлович?
— Отказываюсь от звания в пользу командира, которого уже нет в живых. Он достоин больше, чем все мы, вместе взятые. Если будет представлено много, никто звания не получит, если пойдут документы на одного Сергеева, шансы возрастут в несколько раз.
Не так давно указ о присвоении Сергееву Евгению Георгиевичу звания Героя России был подписан. Недаром говорят: правда болеет, но не умирает.
Указом Президента Российской Федерации от 6 мая 2012 года за мужество и героизм, проявленные при исполнении воинского долга в Республике Афганистан, подполковнику Сергееву Евгению Георгиевичу присвоено звание Героя Российской Федерации (посмертно).
Летом 2012 года на торжественной церемонии в Культурном центре Вооружённых Сил РФ начальник Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооружённых Сил РФ генерал-майор И.Д. Сергун от имени Президента РФ передал знак особого отличия Героя Российской Федерации – медаль «Золотая Звезда» вдове Е.Г. Сергеева ‒ Наталье Владимировне Сергеевой.
Музей на Поклонной горе сыграл добрую роль в этой истории и, уверен, сыграет ещё больше: как сообщил заместитель директора музея Виктор Скрябин (боевой генерал, знающий, что такое война), принято решение о создании «афганского» филиала. Когда начнут скапливаться материалы, надо полагать, мы узнаем много новых имён — тех, кто незаслуженно был обойдён наградами.
Прошло ещё некоторое время. Мне показалось, что те, кто бил себя кулаком в грудь и обещал добиться звезды Героя для Владимира Ковтуна, выполнят обещания. Но дело так посулами и ограничилось: о Ковтуне вновь забыли.
Владимир Павлович работает ныне во Владимирской области, в городе Александрове, у него своя птицефабрика. Говорят, очень хорошая. Он разрабатывает и внедряет новые технологии, балует горожан вкусной продукцией — словом, занят нужным делом, и о войне старается не вспоминать. Но войну забыть невозможно, она глубоко сидит в памяти и снится по ночам: он вновь видит своих ребят и командира, с этим ничего нельзя поделать. Такова природа человеческая.
Тех, кто прошёл огни и воды фронтовые, совершил подвиг, забывать нам нельзя никак. Ковтун достоин звания Героя — обещанного, кстати, дважды — и если этого не произойдёт, обидно будет всем, кто воевал в Афганистане.
