Афганистан, 1984 год: бой в ущелье Хазара

Что предшествовало трагедии

В апреле-мае 1984 года в провинции Парван проходила войсковая операция по уничтожению отрядов полевого командира моджахедов Ахмад Шаха Масуда. Руководил военными действиями лично первый заместитель министра обороны СССР маршал С.Л. Соколов. В общей сложности друг другу противостояли 33 батальона советских и афганских бойцов. Когда основные силы противника были вытеснены из Панджшерского ущелья, началось прочесывание рокадных ущелий (ответвлений от основного ущелья).

27 апреля в штаб разведки явились двое местных и заявили, что они могут указать, где моджахеды прячут свои боеприпасы. Информация подтверждалась данными разведки, поэтому этих людей сочли достойными доверия и определили в проводники. Как покажут дальнейшие события, это была первая ошибка советского командования. Добровольные помощники оказались агентами моджахедов.

29 апреля 1-й мотострелковый батальон (1-й мсб) 682-го мотострелкового полка 108-й мотострелковой дивизии под командованием капитана Александра Королева после участия в боевой операции вернулся в расположение полка в населенном пункте Барак (в трех километрах ниже слияния реки Панджшер с рекой Хазара, ниже по течению Панджшер). И в тот же день командир получил приказ на прочесывание ущелья реки Хазара. В районе Пизгаранского креста (слияния притоков реки Хазара, образующих по форме крест в районе населенного пункта Пизгаран), как утверждали те самые местные информаторы, определенные в батальон проводниками, находился вражеский склад боеприпасов.

К 1-му мсб присоединились 40 бойцов из пехотного батальона правительственных войск Демократической Республики Афганистан. 1-я мотострелковая рота, согласно приказу командира дивизии, была оставлена для обороны штаба полка. 

Рейд

Поздним вечером 29 апреля 1-й мсб численностью в 220 человек на бронетехнике вошел в ущелье реки Хазара. Миновали кишлаки Ходжари и Зарди. Здесь пришлось спешиться, поскольку бронетехника продолжать путь по каменным завалам горной дороги не могла.

Дальнейшее продвижение вглубь ущелья 1-й мсб осуществлял в таком составе: 2-я и 3-я мотострелковые роты без экипажей боевых машин, минометный взвод, гранатометный взвод и инженерно-саперное отделение.

После кишлака Зарди в ночь с 29 на 30 апреля батальон двигался по ущелью разделившись. 2-я рота, которой командовал капитан Королев, шла по дну ущелья, 3-я рота под командованием заместителя командира батальона по политической части капитана Грядунова — по возвышенностям, занимая господствующие высоты. Действовали так военные по приказу командира полка подполковника П. Сумана.

30 апреля приказ командира полка о подобном порядке движения был отменен командующим дивизии генерал-майором В. Логвиновым. Он распорядился идти строго по ущелью, не занимая высот. В связи с этим между ним и подполковником Суманом возник спор, в результате чего Суман был отстранен от руководства. А Логвинов пообещал организовать прикрытие с воздуха вертолетами.

Еще ночью капитан Королев узнал от командира афганского пехотного батальона, что в стане союзников нарастает паника в связи с разговорами о грозящей засаде. Королев известил об этом по рации капитана Грядунова.

Получив утром приказ командования продвигаться, не занимая господствующих высот, роты без воздушного подкрепления примерно к 11.00 вышли к кишлаку Малима, последнему населенному пункту перед Пизгаранским крестом. 

Засада

Миновав кишлак, 1-й мсб разделился на две части. Одна пошла по восточному склону ущелья, другая – по западному. Почти сразу же после того, как это произошло, около 11.30 утра, противник, расположившийся на западном, более пологом склоне, открыл плотный огонь.

В первую же минуту боя был убит капитан Королев, который находился во главе колонны. Бойцы оказались без управления, оборонительный бой организовать было некому, и батальон, находившийся под прицельным огнем на открытой местности, понес тяжелейшие потери. Обстрел был прерван только к вечеру. К этому моменту все подразделения батальона были уничтожены или рассеяны. Около 20 человек спаслись, бросившись в реку. Им удалось выплыть ниже по течению. 

Подкрепление

Как только была потеряна связь с комбатом Королевым, командир полка и командир дивизии приняли решение о выдвижении отряда подкрепления, в который вошли бойцы разведывательной роты полка. Кроме того, немедленно запросили авиационную поддержку.

Около полудня фронтовая авиация начала обстрел высот, на которых засели организовавшие засаду моджахеды. Действия авиации координировал тяжело раненый передовой авианаводчик лейтенант Блинов, который был прикреплен к 1-му мсб.

К 15.00 отряд подкрепления прибыл в кишлак Зарди, где находилась оставленная 1-м мсб бронетехника. К 18-ти часам сводный отряд подошел к участку, где была устроена засада, но продвинуться дальше ему не позволил огонь пулеметов противника. И только подоспевшие БМП-2, сумевшие с огромным трудом преодолеть каменные завалы, уничтожили наконец пулеметные расчеты.

К 22.00 к месту засады подошли 2-й мсб 682-го мотострелкового полка и 781-й отдельный разведывательный батальон. Дно ущелья и господствующие высоты были очищены от моджахедов.

1 мая в 8.00 утра началась эвакуация раненых и убитых бойцов 1-го мсб.

Последствия

Существуют две версии того, что же стало причиной гибели 1-го мсб. Согласно первой, роковой приказ о продвижении без занятия господствующих высот капитану Королеву отдал подполковник Суман. Такое мнение высказывают в своих воспоминаниях генерал-полковник Меримский и генерал-майор Ляховский. Этой же точки зрения придерживалось и военное руководство в 1984 году. После боя в Хазарском ущелье подполковник Суман был переведен в Белоруссию и понижен в должности. Генерал-майор Логвинов был снят с должности командира дивизии.

Позднее в Ташкенте состоялся судебный процесс над подполковником П. Суманом и генерал-майором В. Логвиновым, в ходе которого возобладала вторая версия: подполковник Суман получил устный приказ командира дивизии не занимать высоты, что стало причиной попадания в засаду и гибели большей части личного состава батальона.

Генерал-полковник Меримский в своих мемуарах писал: «За все время моего пребывания в Афганистане я никогда не встречал батальона, который понес бы такие потери в результате одного боя».

http://russian7.ru/post/boy-v-ushhele-khazara-v-1984-godu-rokovaya-oshi/ — link

С учётом имеющегося опыта, прочитав множество воспоминаний выживших очевидцев попробую изложить собственную версию причин произошедшей трагедии. Главное, что по моему мнению было упущено следствием, это то, что далеко не всегда, даже серьёзная и значительная, но единственная ошибка не приводит к катастрофе.

Любая катастрофа, не происходит в следствии какой то одной, единственной причины, к катастрофе приводит совокупность множества причин. Это аксиома и из этого следует исходить. Но когда одна причина накладывается на другую, при соответствующих условиях, а всё вместе в совокупности катализирует разрушительный процесс и тогда достаточно незначительного толчка, незначительной ошибки и трагедию уже не остановить.

Скрытно переместить значительные силы и средства в горной местности тяжело, если вообще возможно. Ведь противник тоже ведёт наблюдение, разведку. При этом, мы знаем, Ахмад-Шах Масуд не имел в долине Панджшер сплошной линии обороны. Не имел он и возможности мгновенно перебросить силы с одного направления на другое.

В рассматриваемом же случае, ему удалось обеспечить значительный перевес сил на определённом участке именно в тот момент, когда подразделениями 682-го мсп находились в крайне невыгодном для ведения боя положении. Но почему такое стало возможным?

Ахмад-Шах Масуд

Ответа никто даёт. Указывают, и указывают правильно, что командир 1-го мотострелкового батальона капитан Королёв Александр Федорович приказал снять подразделения с высот и спуститься в ущелье. Правильно указывают, что это была его роковая ошибка.

При этом следствием, достоверно так не установлено, кто же отдал этот приказ команду командиру батальона. Спросить об этом Александра Королёва не возможно, так как он погиб один из первых.

Единственно в чём выжившие очевидцы сходятся, так это в том, что комбат как мог пытался доказать кому то из вышестоящего руководства, что этого делать нельзя. Однако боевой приказ был им исполнен и этим было предопределено развитие последующих событий.

Противник, который до последнего момента ничем не проявлял своего присутствия, дождавшись когда создалась наиболее благоприятная для него обстановка, внезапно открыл огонь с нескольких направлений по подразделениям 682-го полка, организовав бой так, что даже предусмотрел отсечение основных сил полка от блокированных.

7 ноября 1983 года после военного парада на площади в г.Термезе, Узбекистан. Руководство батальонной «коробки» слева направо; гв.капитан Королёв Александр — командир 1-го гв.мсб; гв.капитан Назаров Рустем, кавалер ордена «Красное Знамя» за взятие Дворца Амина в 1979 году — командир 1-й гв.мср; гв.капитан Рыжаков Георгий — начальник штаба 1-го гв.мсб; гв.лейтенант Ружин Александр — замполит 2-й гв.мср.

Оценивая результаты этого боя, а именно понесённые подразделениями полка значительные потери, есть все основания полагать, что противник не только хорошо знал общий замысел советского командования на ведение боевых действий, но и отлично понимал логику принятия решений советским командованием в этой ситуации.

А если коротко, то Ахмад-Шах Масуд знал, что командование 682 полка, которое ему противостояло, поступит именно так, и никак иначе. Иного объяснения, такому значительному количеству потерь понесённые советскими войсками в течении одного боя, дать нельзя.

При этом надо учитывать, что «взять» нашего солдата, а тем более офицера, далеко не так просто. Попавший в сложную ситуацию наш солдат и офицер, как правило, проявляют исключительное мужество и самоотверженность. И ход этого боя это подтвердил в полной мере.

Те солдаты и офицеры, которые не погибли в первые минуты боя, дрались до конца в самой неблагоприятной для них обстановке. Попав в безвыходное положение, подрывали себя. Такая самоотверженность наших солдат и не позволила противнику добиться более значительных результатов, и потому говорить о том, что в результате боя был потерян полный батальон, конечно нельзя.

Но для того что бы разобраться в причинах которые привели к такому трагическому результату следует проследить и проанализировать путь полка от момента его формирования до боя.

Приданные батальону сапёры из ОИСБ 108-й мсд накануне Панджшерской операции. Все они погибли в том бою 30 апреля 1984 года.

Это была свежая, только что сформированная часть. Вероятно, вопрос о его формировании был решён поспешно, в тот момент когда было принято решение о проведении крупной операции в долине реки Панджшер. На это указывает факт, что полк сформирован в начале 1984 года на основе 285 танкового полка дислоцированного в г. Термез, то есть только за 3 месяца до боя.

Командиром сформированного полка стал подполковник Сукман Петр Иванович, ранее командовавший 285 танковым полком. На то, что формирование было спешным указывает то, что полк оснащён техникой по смешанному типу. Часть полка оснастили БТРами, а часть БМП. Не говоря уже личном составе, который тоже был сборным.

Тем не менее, надо отдать должное командиру полка и его офицерам, они сумели сделать практически невозможное. В кратчайший срок полк стал полноценной боевой частью. В середине февраля полк перешёл границу, успешно совершил марш до базы в Баграме, где остановился на месяц.

Стояние полка в Баграме, знаменательно тем, что командование полка и его офицеры тесно общались с представителями афганской армии и местными органами власти. Имеется значительное число свидетельств этого, в частности многочисленные фотографии, запечатлевшие «братские, тесные узы» связавшие два «братских народа».

Такое поведение представителей советских войск с народной армией Афганистана в те времена было обычным. Это было частью советской идеологии. Наши не видели в афганцах врагов и упускали элементарные меры обеспечения секретности и безопасности.

Федор Сапего принял первый огонь этой засады на себя. Его взвод шел впереди всех и был первым, попавшим под мощный огонь выставленной душманами засады.

Замечу, что в 1982 году советская военная контрразведка вскрыла огромную сеть осведомителей Ахмад-Шаха Масуда в афганской армии, а также в ХАД, были проведены чистки, но дало ли это результат, сомневаюсь. Уверен, что и через год ситуация в этом направлении вряд ли изменилась в лучшую сторону.

Не может быть сомнений, что всё, что могло заинтересовать противника, о части которая готовилась к направлению в долину реки Панджшер, становилось известным Ахмад-Шаху и его штабу, вплоть до личных качеств офицеров и солдат, что и позволило противнику спланировать и осуществить удар с такими тяжёлыми последствиями.

Не исключается и прямое предательство со стороны «союзников» на что указывает факт того, что они заблаговременно бросили свои места в боевом порядке непосредственно перед началом этого боя.

Не объяснимо решение командования армии о направлении в бой с опытным противником только-только сформированной части, личный состав и офицеры которой не имели и не могли иметь боевого опыта. Отсутствие опыта усугубило то, что боевые действия полку уготовано было вести в горной местности, сложность ведения боя в которой не уступает ведению боя в городе. Истина кроется в деталях.

Характерно, в связи с этим, соотношение общих потерь убитыми к потерям офицеров. Получается, что каждый четвертый убитый в бою был офицером. На что это указывает? Да на то, что офицеров противник «вычислил» заблаговременно, и немедленно «вычистил», лишив управления батальон.

Такое возможно совершить только в случае, если офицер в боевых порядках одет по иному или своим поведением показывает, что он офицер. И то и другое указывает на недостаточную подготовку подразделений полка к ведению боя в горах.

Лейтенант Андрей Шахворостов — Герой Советского Союза (посмертно) из 682-го мотострелкового полка.

Отсутствие достаточного опыта, накладывалось на «трения» между офицерским составом, что повлекло за собой непонимание друг друга в сложной обстановке. Так, командиром мотострелкового, а по сути пехотного полка, был назначен профессиональный танкист.

Ни в коем случае, не подвергаю малейшему сомнению профессиональные и личные высокие качества командиров бронетанковых войск, однако необходимо понимать, что офицера танкиста обучают и воспитывают в военных учебных заведениях по иному, чем общевойскового офицера.

Коротко и ёмко определяется сущность и характер танкиста так: — «Огонь!, Натиск, Броня!». Их учат и учили наступать, быстро и не взирая ни на что выполнять боевые задачи. Всё это отражается на формирование личных качеств и характера танкиста. Они отважны и быстры в принятии решений.

В пехоте же всё несколько по иному, здесь важнее обстоятельность, тщательная организация взаимодействия с другими родами войск, сообразуясь с местностью и иными обстоятельствами, так как топать приходится исключительно ножками в условиях когда пехотинца не защищает броня.

1 мая 1984 года. Ущелье Хазара. После боя. На переднем плане погибший командир 2-й гв.мср гв.лейтенант Сергей Курдюк.

Особенно различия в организации и ведении боевых действий пехоты и танков различаются на сильно пересечённой местности, в горах, городе, лесу, заболоченной местности. Полагаю, что здесь то и возникли «трения» между командиром полка, который ещё не вышел из танкового комбинезона (в буквальном смысле, так как везде на имеющихся фотографиях командир полка подчёркнуто одет в танковый комбинезон) с командирами батальонов из пехоты.

Со временем, взаимопонимание наладилось бы, но его то, то есть времени, для этого, судьба им не предоставила. В решающий момент, один из них отдал непродуманный приказ и жёстко настоял на его исполнении, а другой не мог не исполнить этот приказ, не смог убедить командира полка изменить непродуманное решение.

В итоге отсутствия взаимопонимания командиров, один из них геройски погиб вместе с 52-умя подчинёнными, а другой командир пошёл под трибунал. Расчёт же противника на наши упущения и недостатки в подготовке и организации боя оправдался в полной мере, которые он, то есть противник, грамотно использовал в свою пользу.

В то же время, возводить вину в произошедшей трагедии — гибели более полусотни и ранении такого же количества военнослужащих исключительно на командование полка нельзя. То что такая, либо подобная трагедия, обязательно произойдёт с этим недостаточно подготовленным полком, вынужденного воевать в сложнейших условиях горной войны, должно было знать командование армии.

Кроме того, нельзя было допускать самой возможности контактов между советскими военнослужащими с представителями афганской армии. Без сомнения, противник имел возможность и время для тщательного изучения полка и хорошо сделал это.

Зная же особенности и слабые места противника, реализовать замысел о нанесении удара, становится вопросом выбора места и времени. А советская военная контрразведка эти кране важные вопросы упустила. Следствие же эти вопросы и не поднимало. Вину в трагедии возложили на командира полка и косвенно на погибшего командира батальона.

Рядовой Валерий Резмонт из 1-го батальона.

К рассматриваемому случаю приведу следующую аналогию: Когда то, на так называемом «Диком Западе» ранних США, «лихие люди», разного рода ковбои, бандиты с большой дороги и иное отребье, которых много было на «диком Западе», отдыхали от своих «трудов праведных» в кабаках, так называемых салунах. Перепив виски и рома, они начинали упражняться в стрельбе из револьверов системы «Кольт».

Целью же для своих упражнений в стрельбе выбирали музыкантов, которые играли в салунах, развлекая публику, но как казалось посетителям, не совсем так как им хотелось бы. Хозяева питейных заведений как могли, противостояли этой вакханалии, так как играть с риском для жизни никто не хотел. Что бы остановить хулиганство пьяных ковбоев, хозяева вывешивали над музыкантами объявление такого содержания: «Не стреляйте в пианиста, он играет, как умеет».

А в нашем же случае, за трагедию возложили вину на тех, кто не умел и потому не мог уметь делать то, что от них требовалось в сложной обстановке. А позже наказали за это, то есть за то, что «они играли, как умели», но оставили без внимания и наказания тех, кто создал условия для возникновения таких чувствительных потерь.

В последующем, положение полка мало изменилось. Расположен он был в крайне неспокойном месте, фактически на передовой, при этом в ущелье, не имея достаточного оперативного простора для реализации своих возможностей. В связи с этим, потери в полку были высокими. Да и для снабжения полка всем необходимым всякий раз необходимо было проводить боевую операцию. Короче, ребятам 682-го полка не позавидуешь.

В том же году, в начале сентября, возвращаясь с отпуска, я встретил на пересыльном пункте в Кабуле однокашника с училища Андрея Кравцова. Узнав, что он направлен в 682-ой полк в Руху, я ему искренне посочувствовал. Сказав, что ему «крупно повезло». Как я и опасался, Андрюха успел повоевать наверное только с месяц-полтора, был тяжёло ранен и на строевую службу более не вернулся."

Пленные «духи».