Моджахеды в Боснии и Герцеговине

 

Главную роль в организации движения моджахедов в Боснии и Герцеговине сыграли фундаменталистские (салафитские) суннитские организации из исламских стран, в первую очередь из Саудовской Аравии, Египта, Палестины, Сирии, Иордании, Алжира, Пакистана и Афганистана.

Предпосылки появления моджахедов в Боснии и Герцеговине в 1992-95 гг.

Согласно книге «Убей ближнего своего (югославская тайна полиция 1945-95)» автора Марко Лопушина на территории бывшей СФРЮ в 80-ых годах активно действовали члены организации «Братья-мусульмане». Причем именно здесь они скрывались от преследования спецслужб Египта и Сирии, охотившихся за врагов правящих режимов этих стран, в том числе президента Египта Садата.

В данном случае главная опора у этой организации находилась в Иордании в которой, в отличии от Египта и Сирии, исламские фундаменталисты (салафиты) поддерживали состояние мира с официальной  властью, однако территория Иордании для террористов, находящихся в розыске, была не слишком надежна и потому часто использовалась территория СФРЮ где югославские спецслужбы, в первую очередь УДБ, обеспечивали их документами и оружием согласно вышеупомянутой книге Марко Лопушина.

Так же согласно данным из этой книги после операции «Требевич» проведенного  союзным управления ДБ против исламских фундаменталистов в Сараево (группа Изетбегович, Пыргуда, Салихбегович и Джурджевич) в 1983 году и после аналогичной операции республиканского управления ДБ в 1984 году под обозначением «Яхорина» (группа Хатунича, Мехтича, Тулича) центр исламских фундаменталистов переместился в Загреб, очевидно под защиту тамошнего управления ДБ где многие из них получали паспорта так что к 1990 году согласно Марко Лопушине на территории СФРЮ, главным образом в Хорватии, в Боснии и Герцеговине и в Македонии действовало до 350 членов только братьев мусульман.

Этно-религиозная карта Боснии и Герцеговины

Для них Босния и Герцеговина была полем борьбы за мировую победу ислама и потому их нельзя называть ни наемниками, ни агентами спецслужб, хотя и такие в их рядах встречались. Две самые известные на тот момент «салафитские» организации — египетские «Гама-эль-ислами» и «Джихад», а также алжирская «ГИА», были представлены здесь в лице своих руководителей самого высокого уровня — Абу Талата и Анвара Шабана из «Гама-эль-ислами», Салиман Мехерзи из «ГИА», Аймана Завахри из «Аль-Джихад». В Боснии и Герцеговине они нашли базы, оружие, опыт, знания и связи и этим показали, что являются реальной и весомой силой в мире.

По сообщением сербских пленных (два доктора и один солдат), взятых на Озрене моджахедами в сентябре 1995-го года, в плену они видели и Усаму бин Ладена, что на тот момент не было бы особо удивительно, если учесть, что известно о том, что в ходе войны он давал интервью в Сараево некоторым западным журналистам.

По большому счету, для моджахедов СФРЮ была приятельской страной с самого начала, так как СФРЮ являясь одной из основательниц «Движения неприсоединения», согласно воле Тито стала главной базой «антиколониальной борьбы» в мире.

Так согласно книге Марко Лопушины в Белграде в 70-ых годах было открыто представительство Организации освобождения Палестины во главе с Мухамедом Набханом служившее центром для действий в Европе таким палетинским организациям как  «Черный сентябрь». Данное представительство осуществляло тесные контакты со спецлужбами ДБ СФРЮ в том числе с генералом Йованом Поповичем являвшимся в 80-ых годах ведущим руководителем по боевой подготовке, в том числе по минно-подрывному делу и по стрелковой подготовке в Управлении военной безопасности оказывавшем услуги таким политикам как Муамер Каддафи, Саддам Хусейн, Роберт Мугабе, Ким Ир Сен и, разумеется, Ясир Арафат.

Одновременно с помощью данного представительства осуществлялся набор добровольцев из числа югославских граждан в отряды ООП, и так в книге Марко Лопушины приводятся примеры Томислава Маринца из Загреба, Желько Будимировича из Сараево, Ивицы Радишича из Белграда.

Так же согласно книге «Убей ближнего своего...» широко известный террорист и выпускник Института стран Азии и Африки в Москве «Карлос» (Илич Рамирез Санчез), заменивший в  1973 году на должности погибшего Мухамеда Буджа — руководителя европейского центра «Команды специальных операций Фронта освобождения Палестины-KOSE FPL», согласно собственной биографии, написанной им самим во французской тюрьме, часто бывал в СФРЮ, где получал оружие и взрывчатку. И как раз он и организовал по заказу Муамера Каддафи, большого друга Иосипа Броза Тито подрыв ресторан «Лабел» в Берлине 5-го мая 1986 года.

Согласно  Марко Лопушине было известно участие в «дружеском» аресте Карлоса на территории СФРЮ начальником ДБ Сербии Обрена Джорджевича и его помощниками Драганом Митровичем и Йовицей Станишичем (будущего руководителя ДБ при Слободане Милошевиче) по приказу тогдашнего министра внутрених дел СФРЮ Франьо Херлевича выполнявшего указание Иосипа Броза Тито. После ареста Карлос был на «дружеской» встрече с Херлевичем, как и с тогдашним начальником госбезопасности СФРЮ Митей Крайгером и затем без всяких проблем вылетел из Белград, причем провожающим был Драган Митрович из управления ДБ в Белграде.

В результате, согласно книге Марко Лопушины, по рекомендации Вади Хадада руководителя «Команды специальных операций Фронта освобождения Палестины-KOSE FPL» в Сербии было создано два центра подготовки «боевиков» ООП или «террористов» в Белграде и Крушевце для обучения. Там «Карлос» вербовал из членов европейских леворадикальных организаций, таких как немецкие «RAF» и «RevolutionДren Zellen» и итальянские «Красные бригады». При этом в Югославии «Карлос» сотрудничал с начальником сектора «АА» ДБ СФРЮ ответственного  за «спецоперации» ДБ в странах Азии и Африки Йово Милошем.

Прекрасно известно что первоначально «исламские фундаменталистские» движения в Египте и Сирии действовали на линии поддержки палестинцев в их борьбе против Израиля и тем самым несмотря на идеологические расхождения с ФАТХом Ясира Арафата на практике, тем более в столь сложных операциях как теракты в Европе,они действовали долгое время по одним и тем же каналам.

Так в Хорватии в 2010 году в газете  «Вечерни лист» («Ve?ernji list») был опубликован документ государственной компании «Югоимпорт-СДПР» от 1986 года, и данная статья затем была републикована и в сербской газете «Блиц» в номере за 12-ое января 2010 года.

Согласно этому документу, в июле 1986 год представительство «Югоимпорта-СДПР» в Белграде по инициативе предприятия «Генекс(Geneks)» (данное предприятие было создано югославскими спецслужбами для внешнеэкономической деятельности") посетил Усама бин Ладен с предложением о закупке большого ассортимента товаров, в том числе ПЗРК (на тот момент на вооружении ЮНА имелись советские ПЗРК «Стрела-2») и ПТРК (ЮНА тогда имела на вооружение советские ПТРК «Малютка» и «Фагот») на сумму в сто миллионов долларов.

Хотя согласно опубликованным документам в просьбе было отказано, вряд ли представители из «Генекса» привели Усаму бин Ладена без предварительной оценки ситуации и предварительных договоренностей. К тому же показательно что согласно газете «Вечерни лист» («Ve?ernji list»)  после окончания войны в Афганистане Усама бин Ладен основал в Загребе организацию «Аль-Кифах» занимавшуюся переброской моджахедов в Боснию и Герцеговину, что он вряд ли мог сделать без помощи кого-нибудь из сотрудников бывшей ДБ СФРЮ.

Другое дело что белградские сотрудники ДБ СФРЮ либо не знали либо не захотели знать то, что СФРЮ сыграв свою роль в планах иностранных спецслужб (как, например, британской или израильской), была уже в том виде не нужна и потому Боснию и Герцеговину и жертвовали исламскому миру, допустим, ради мира в Палестине. Однако, «исламские фундаменталисты» в Боснии и Герцеговине попадали легальными каналами через Хорватию, чьи спецслужбы отлично знали: с кем имеют дело.

Первые боевики в Сараево в 1992 году

С началом войны в Боснии и Герцеговине очевидная нужда правительства Боснии и Герцеговины в «штурмовых» подразделениях, в данном случае послужила  лишь поводом для руководства правящей «мусульманской» партии  СДА начать организацию в Боснии и Герцеговине отрядов моджахедов.

  Президент Боснии и Герцеговины Алия Изетбегович

Боснийские мусульмане в своем большинстве в начале были против моджахедов и лишь с августа 1992 года  в Боснию и Герцеговину  вместе с поставками оружия стали проникать добровольцы-моджахеды из уже  фундаменталистских (салафитских) движений из многих исламских стран, как например из Алжира, Египта, Иордании, Йемена, Сирии, Ливана, Пакистана.

Так в  частности египетские организации «Гама-эль-ислами» и «Джихад», а также алжирская «ГИА», были представлены здесь в лице своих руководителей — Абу Талата и Анвара Шабана из «Гама-эль-ислами», Салиман Мехерзи из «ГИА», Аймана Завахри из «Аль-Джихад». Согласно оценкам местных аналитиков и в частности, согласно книге «Исламский терроризм на юге Европы» хорватского автора Домагоя Маргетича (Domagoj Margeti? «Islamisti?ki terorizam na jugu Europe». Zagreb.2006.), и статье «Шлагбаум для „святых воинов“» автора Миодрага Динича в номере от 15го февраля 1996го года журнала Министерства обороны Югославии «Войска» («Rampa za svete ratnike» — Miodrag Dini?, «Vojska», 15.02.1996.) к концу 1993-началу 1994 годов года в рядах армии Боснии и Герцеговины находилось до 3-4 тысяч моджахедов.

Для них Босния и Герцеговина была полем борьбы за мировую победу ислама и здесь они нашли базы, оружие, опыт, знания и связи и этим показали, что являются реальной и весомой силой в мире.

Первые группы моджахедов появились в Боснии еще в конце 1992 года.

Согласно книге Эвана Кохлмана «Джихад Аль-Каиды в Европе: Афганско-Боснийская сеть» («Al-Qaida's Jihad in Europe: The Afghan-Bosnian Network».Kohlmann, Evan F."Berg Publishers".2004) в ходе боев осенью 1992 года под Тешнем  на горном массиве Бандера первый раз приняла участие группа из двадцати пяти моджахедов из Саудовской Аравии — ветеранов войны в Афганистане. Согласно тексту «Шехиды Босны» опубликованном на сайте  «Islam Bosna», в  ходе многодневных боев за высоту Църни Върх в конце октября 1992 года, группа сначала смогла выбить с позиций сербскую роту, но затем оказалась в окружении сербских войск и потеряв шестерых погибшими. Тела нескольких из них оставили на позициях. У погибших, согласно подготовленным в Центре общественной безопасности МВД Республики Сербской города Добой документам, были найдены  фотографии взятых в плен на высоте Цырни Вырх трех сербских военнослужащих: Благое Благоевича (1948 г.р.), Ненада Петковича (1971 г.р.) и Бранислава Джурича (1952 г.р.) из Теслича,  которым моджахеды отрубили головы.

У этих же моджахедов из отряда, дислоцированного в Тешне, были найдены  благословения имама из Мекки Гадафера-эль-Меккия, пославшего в этот отряд моджахедов и  своего ученика  Абу-абд-Аллах эль Аудия. Данные фотографии тогда обошли все сербские СМИ.

Однако число и значение этих моджахедов тогда не было велико, и командование армии Боснии и Герцеговины, в первую очередь ее военная безопасность, тогда были против появления моджахедов в рядах армии. Против были и многие члены правительства, в частности заместитель премьер-министра  Златко Лагумджия.

Вопреки установившемуся в Сербии мнению, моджахеды появились в массовом количестве в Боснии и Герцеговине не из-за сербов, а из-за хорватов, чьи войска вели широкомасштабную наступательную операцию в Средней Боснии, благодаря чему возникла угроза падения Зеницы и Травника и краха всей мусульманской державности в Боснии и Герцеговине.

Согласно судебному заключению Международного трибунала в Гааге (в ходе процесса против командующего 3-м корпусом армии Боснии и Герцеговины генерала Энвера Хаджихасановича и командира 7-й бригады этого корпуса полковника Амира Кубуры), первые моджахеды в Среднюю Боснию попали как работники «гуманитарных» организаций с началом боевых действий хорватских войск против мусульман. Их первая группа, в которую входили и местные мусульмане-военослужащие 7-й и 306-й бригад его корпуса возникла в лагере Полянце под селом Мехуричи.

Затем и в Зенице и в Травнике как и в соседних селах, таких как Мехуричи, Орашац, Бело Поле, Арнаути, Равни Ростово появились сначала отдельные группы моджахедов, а затем там стали возникать целые отряды. Известно о существовании отряда  моджахедов «Абдул Латиф» в Какне. Автор из Сербии Драган Джамич в своей книге «Псы войны на Балканах (Пси рата на Балкану)» писал, что центры подготовки моджахедов находились под Зеницей в селах Арнаути и Немила, в санатории Бистричак в Зенице, в школе в Страненима, в селах Цырквицы и Касапович. Согласно Джамичу группы моджахедов были так же замечены также  в Тузле, в окрестностях Тешня и Брезы, в селах Горня Копривна и Злополяц в Цазинской Краине.

Всего по различным оценкам местных аналитиков, к концу 1993 — началу 1994 годов  года в мусульманских вооруженных силах находилось до 3-4 тысяч  моджахедов.

Основной частью моджахедов стал отряд моджахедов «Эль-Моджахедин» находившийся в составе 3-го корпуса Армии Боснии и Герцеговины со штабом в хорватском селе Орашце.

Согласно документам Международного трибунала в Гааге (судебное решение по делу полковника Амира Кубуры и генерала Энвера Хаджихасановича) отряд моджахедов «Эль-Моджахедин» создан согласно приказу начальника Генерального штаба Армии Боснии и Герцеговины генерала Расима Делича 13 августа 1993 года в составе 3-го корпуса Армии Боснии и Герцеговины со штабом в хорватском селе Орашце и насчитывал около полутысячи добровольцев  из Египта, Пакистана, Алжира, Саудовской Аравии и Сирии так и из самой Боснии и Герцеговины.

Очень часто различные «эксперты по исламскому терроризму в бывшей Югославии», делают большую ошибку в оценке численности иностранных моджахедов, участвовавших в войне в Боснии и Герцеговине в 1992-95 годах. Оперируя числами в тысячи и десятки тысяч моджахедов, данные эксперты, возможно и выполняют определенный заказ тех или иных политиков, но оперируя неточной информацией, делают еще более неточные заключения.

Между тем саму ошибку  достаточно легко обнаружить. Ведь согласно как воспоминаниям самих моджахедов, например опубликованных на сайте фонда кавалеров ордена "«Zlatni Liljan (Златни Лилян)» (высшей награды армии Боснии и Герцеговины войны 1992-95 годов) так и вышеупомянутому судебному решению международного трибунала в Гааге (в процессе против бывшего командира 7-й «Мусульманской» бригады полковника Амира Кубуры и командующего 3-м корпусом армии Боснии и Герцеговины генерала Энвера Хаджихасановича) численность единственной созданной на постоянной основе части моджахедов — отряда «Эль-Моджахед» насчитывала 500-600 военнослужащих, из которых половину составляли добровольцы из боснийских мусульман, откомандированных согласно собственному желанию из других частей армии Боснии и Герцеговины в этот отряд. Остальные же отряды моджахедов были небольшими отрядами размерами со взвод, иногда, с роту.

Как правило, в число моджахедов вышеупомянутые эксперты включают «мусульманские» части армии Боснии и Герцеговины. Подобные части возникали и в начале войны из добровольцев из рядов местных боснийских мусульман, и хотя иностранные моджахеды встречались в них, но ключевой роли не играли. Данные о подобных частях правительство Боснии и Герцеговины старалось скрывать, но известно о существовании еще в начале войны подобного отряда «Аль-Фатих» принимавшего участие в 1992 году в боях за Ступ в Сараево. Однако образцом подобных частей была так называемая 7-я «Мусульманская» бригада 3-го корпуса армии Боснии и Герцеговины.

Строй 7-ой мусульманской бригады  

Данная бригада была создана на базе 7-го батальона 1-ой Зеничкой бригады 17 ноября 1992 года и включала в свой состав только мусульман, которые обязаны были придерживаться шариата, чьи правила указанны были в книге «Наставления исламскому бойцу (Upute muslimanskom borcu)». Эта бригада помимо военного командира (Асима Коричича, Амира Кубуры, Шерифа Патковича, Халила Бырзины) имела собственного эмира Махмута Эфендию Каралича.

 Эмблема 7-ой мусульманской бригады

Впоследствии по ее примеру в составе армии Боснии и Герцеговины была создана 4-я «Мусульманская» со штабом в Кониц, а из состава 7-й бригады на базе ее 1-го батальона была создана и 737-я «Мусульманская» для действий в составе созданного в 1994 году 7-го корпуса армии Боснии и Герцеговины со штабом в Травнике, а затем также в Травнике была под конец войны создана и 9-я «Мусульманская» бригада, но затем в силу сопротивления в части руководства Боснии и Герцеговины и давления международного сообщества с их формированием было приостановлено. Правда, своего рода их заменой, стало именование отдельных бригад «Босанскими» и, в частности, в 1-м корпусе армии Боснии и Герцеговины на горном массиве Игман, была создана 1-я «Босанская», являвшая своего рода эквивалентом «Мусульманской» бригаде.

Данные части  обеспечивали более успешную «исламизацию» армии, а вместе с тем  отрядам  моджахедов было легче действовать в составе этих частей.

Вместе с тем, возникал закономерный вопрос, каким образом тысячи моджахедов были переброшены  в Среднюю Боснию в разгар мусульмано-хорватской войны? Очевидно, что ни сербы, ни хорваты, видеть их там не желали.

Если исключить период начальной неразберихи, тяжело найти иной путь сюда, нежели через хорватское побережье. С сербской стороны путь был герметически закрыт не только Югославией, но и территориями Республики  Сербской и Республики Сербской Краины. Возможность прохода там групп моджахедов была практически равна нулю. Даже если бы кто-то из местных «шверцеров» (контрабандистов) за большие деньги и смог бы выбить где-то желаемую поддержку у местной власти — все равно кто-то бы проговорился, и это вызвало бы настоящий взрыв в местном обществе.

К тому же вряд ли моджахедам был смысл рисковать, пробираясь сотни километров по незнакомой территории, находившихся под контролем местных армий, знавшим все тайные пути и дорожки. Если же исходной точкой была бы Албания, то и в Албанию моджахедам можно было попасть только Адриатикой, где находились ВМС НАТО и Евросоюза.

После войны ответ  дал бывший командир 206-ой «Витешкой» бригады, действовавший в данном районе, полковник Шемсудин Муминович. В интервью, в телепередаче «60 минут», 28 февраля 2005 года, он обвинил «западные» миротворческие войска ООН в  организации прибытия  в Среднюю Боснию  моджахедов. Между тем, в Средней Боснии на тот период единственными миротворческими войсками был усиленный батальон британской армии со штабом в Витезе.

Помимо этого британцы исламского вероисповедания присутствовали в отрядах моджахедов, тогда как в хорватской бригаде «Краль Томислав», сыгравшей большую роль в начале войны, было много британских наемников, а так же добровольцев из западноевропейских праворадикальных движений, в том числе британских. Естественно если кто и мог сюда перебрасывать моджахедов, то это были не британские солдаты или добровольцы, а британские спецслужбы, пользовавшиеся услугами агентуры как среди вышеупомянутых категорий, так и среди местного населения.

Показательно, что согласно книге «Мусульмано-хорватская война в Центральной Боснии — Военная история 1992-94 года» автора Чарльза Шредера («The Muslim-Croat Civil War in Central Bosnia.A Military History,1992—1994». Charles R. Shrader.Texas A&M.University Press.College Station) в Средней Боснии два британских наемника Тэд Скиннер (Ted Skinner) и Дерек Арнольд (Derek Arnold) захваченные в плен 5 февраля 1993 года были убиты моджахедами, с интересной формулировкой — в качестве «агентов британской спецслужбы».

На хорватском сайте иностранных добровольцев-ветеранов «The International Volunteer Movement (Udruga me?unarodnih dragovoljaca hrvatskih oru?anih snaga)» описывается роль Скиннера и Арнольда в ведении разведки в интересах британского контингента миротворцев (1-го батальона Чеширского полка) как и в помощи ему в проводке первого конвоя в Тузлу, что без связей среди мусульман сделать было невозможно.

Понятно, что британцы не могли напрямую руководить моджахедами, поэтому можно предположить, что речь идет о политике договоров двух силовых структур — британской и исламских фундаменталистов. С местными мусульманами, последним было проще договориться, тем более что сменивший Халиловича Расим Делич, как и группа бывших офицеров Югославской Народной Армии (ЮНА), отличалась полной послушностью.

Это было результатом лукавой стратегии мусульманского верха, больше не нуждавшегося в командирах «бандитского» типа из «Патриотской лиги», а предпочитавшего послушные ему кадры ЮНА.

Ведущей личностью в СДА, ответственной за сотрудничество с исламским миром, был Хасан Ченгич, распоряжавшийся полевым аэродромом, созданным под Високо. Именно под Високо находилось отделение Генерального штаба Армии Боснии и Герцеговины, чьим начальником до июня 1993 года и был Расим Делич. На этот аэродром самолеты прибывали только с ведома командования южного крыла ВВС НАТО и поэтому путь прибытия моджахедов в Боснию и Герцеговину, оказывается, был и не столь сложным.

Югославская война 1992-95 гг

Несколько тысяч моджахедов, находившихся в армии Боснии и Герцеговины, подтверждают успешность исламского экспорта революции. В «штурмовых» отрядах этой армии, составлявших ее главную силу, моджахеды были важной частью, сыграв ключевую роль в успешной операции сил 2-го и 3-го корпусов Армии Боснии и Герцеговины. Операция началась штурмом сербских позиций под Возучей и закончилась под Добоем захватом большей части горного массива Озрен и разгромом сил Тактической группы «Озрен», состоявшей из четырех бригад Оперативной группы «Добой» 1-го «Краинского» корпуса Войска Республики Сербской.

Возуча являлась ключевым пунктом обороны Тактической группы «Озрен», и одновременно была клином в мусульманской территории, препятствовавшей движению по главной дороге Зеница-Тузла. В силу этого, на этот участок выделялись не только лучшие силы этой Тактической группы, но и всей Оперативной группы «Добой», как и всего 1-го Краинского корпуса ВРС. Президент РС Радован Караджич, посетивший эти позиции 19 мая 1994 года, заявил местным сербам следующее:

«Мы здесь защищаем не только Баня-Луку и Белград, но и Москву. Хотя они об этом и не знают».

С самого начала войны в Боснии и Герцеговине «Озренский выступ» представлял из себя длинный «палец» сербской территории, врезавшийся в мусульманские земли к юго-востоку от Добоя. Горный массив Озрен протянулся от Добоя более чем на 40 километров. «Выступ», населенный преимущественно сербами, в самом широком месте составлял 25 км и занимал площадь в 500 кв.км.

На сайте фонда кавалеров ордена "«Zlatni Liljan (Златни Лилян)» (высшей награды армии Боснии и Герцеговины войны 1992-95 годов) в статье «Возуча 1995 — Великая победа» описываются действия отряда «Эль-Моджахед» в ходе боевых действий на Озрене под Возучей. Согласно воспоминаниям участников тех событий, как раз этот отряд сыграл главную роль в операции «Фетул-мубин» (Fethul-mubin) по прорыву 27 мая хорошо укрепленных сербских позиций под Возучей на доминирующем над Озреном гребне Подселово, состоящим из высот 715, 726, 702 и 706.

Отряд, согласно данным воспоминаниям «Эль-Моджахед», тогда насчитывал около полутысячи человек, из них 230 боснийских мусульман и 270 «энсариев» — иностранных добровольцев. Отряд перед операцией был поделен на двенадцать ударных групп, каждой из которых были подчинены подразделения из состава 3-го корпуса Армии Боснии и Герцеговины — сил 328-й бригады из Завидовичей, 329-й бригады из Какня и из 3-го,4-го и 5-го отдельных «мобильных» батальонов этого корпуса. При этом, приданными подразделениями командовали не командиры данных подразделений, а именно моджахеды.

Согласно воспоминаниям участников прорыва, эти двенадцать ударных групп в первой же атаке прорвали линии обороны сербов, уничтожив или взяв в плен свыше ста семидесяти военнослужащих из состава Пырняворской бригады ВРС.

20 июля разведка моджахедов, столкнувшись с сербами, проводившими разведку, убила командира сербского батальона, у которого были найдены планы готовящейся операции ВРС на высоту Подселово с целью сбросить с нее противника.

В последовавшей операции «Аль-Керама (El-Kerama)», начавшейся рано утром 22 июля отряд «Аль-Моджахед» атаковал сербские траншеи в нескольких местах, захватив высоты 551, 571 и Квырге, и продвинувшись вглубь на два километра. На захваченных сербских позициях были обнаружены штабные документы, в том числе план предусматривавший отступление из Возучи в случае падения ключевой высоты Паленик в ее обороне. При этом, согласно воспоминаниям, некоторые сербские подразделения на фланговых позициях в ходе операции «Аль-Керама», в частности с высоты «Николино брдо», сами оставили эти позиции, услышав о прорыве моджахедов.

Для главной операции по захвату Возуче, получившей имя «Аль-Фаждр», были привлечены силы 2-го и 3-го корпуса Армии Боснии и Герцеговины. В частности, из состава 3-го корпуса были привлечены силы 375-й «Тешаньской», 328-й «Завидовичской», 329-й «Каканьской» и отдельной разведывательно-диверсионной роты общей численностью в 12-14 тысяч человек, тогда как со стороны 2-го корпуса были привлечены силы общей численностью до пяти тысяч человек.

При этом следует учесть то, что как раз силы 2-го корпуса участвовали в июльской операции по обеспечению выхода части сил 28-й дивизии Армии Боснии и Герцеговины из Сребреницы в числе трех-четырех тысяч человек. Известная интерпретация событий в Сребренице в Тузле вызвала тогда всплеск ненависти к сербам. Однако, главную задачу по штурму высоты Паленик поручили отряду «Аль-Моджахед».

О важности моджахедов свидетельствуют и такие данные, что командование 3-м (Сакиб Махмулин) и 2-м (Сеад Делич) отложили запланированное начало операции с 5 на 10 сентября, по причине того, что амир моджахедов в ходе молитвы не получил одобрения Аллаха на проведение операции в этот день.

Рано утром 10 сентября 1995 года моджахеды, преодолев ползком минное поле по открытой местности, в пять часов пятьдесят пять минут заняли исходные для штурма позиции под позициями сербов на высоте Паленик. В это время, согласно воспоминаниям участников, сербы стали кричать с позиций мусульманам призывая их пойти в атаку и в это же время «эмир» моджахедов дал приказ на штурм. Позиции, согласно упомянутой статье, были взяты в течении семи минут и все сербы на этих позициях были либо убиты либо взяты в плен. Сербы с остальных позиций, как и писалось в захваченных моджахедами приказе сербского командования, стали отступать, оставляя Возучу.

В этот же день остальные части 2-го и 3-го корпусов начали общее наступление на горный массив Озрена, захватив за несколько дней до четырехсот квадратных километров, составлявших две трети территории, удерживавшихся до этого сербами. В том числе поселки Близна, Бела Плоча, Ябланица и еще с полтора десятка сербских сел. Было восстановлено движение по дорогам Маглай-Завидовичи и Бановичи-Завидовичи.

Согласно боснийской интерпретации событий, силы Армии Боснии и Герцеговины остановились перед городом Добоем лишь из-за давления международного сообщества на руководство Боснии и Герцеговины.

В конце 1995 года пресс-служба отряда «Аль-моджахед» провела интервью с командующим 3-м корпусом Армии Боснии и Герцеговины генералом Сахибом Махмулиным в котором он заявил следующее:

«...Операция, которая была проведена на озренско-возучком фронте, как сказал и сам президент Изетбегович, сломала хребет противнику. Но что бы этот хребет начал ломаться нужно было сломать несколько позвонков. Хребет Пoдселово, Паленик, Подмалован — это те позвонки, которые удар за ударом сламывал отряд „Аль-Моджахед“ и это и было условием успеха операции. С Божьей помощью мы эту операцию провели, и по мнению аналитиков, эта операция была примером для учебников. Отряд „Аль-Муджахед“ сыграл ключевой момент в психологическом плане для остальных частей, ибо всегда считалось, что отряд свою задачу всегда выполнит. Важно отметить, что подготовка операции, проведенная моджахедами, была исполнена успешно и эффективно. В последней фазе операции, одно из ключевых мест в освобождении Возучи, высота Паленик, была захвачена менее чем за четыре минуты, и это доказывает тщательность планирования. Моджахеды — это сознательные бойцы и для них больше нет преград дабы исполнить любую задачу. Моджахеды дали большой вклад в отстаивании Боснии и Герцеговины». <...>

Следует также заметить, что судьба приблизительно 50 сербских пленных и гражданских лиц из всех ста, взятых тогда в плен под Возучей, долгое время была неизвестна, пока не были найдены их массовые захоронения, в которых были найдены тела с отрубленными головами. Для мусульман же эта операция значила месть за Сребреницу, тем более что часть беженцев (мухаджиров) из Сребреницы была поселена как раз на захваченных у сербов территориях на Озрене.

Расстрелы пленных сербов в районе Озрена

Успех отряда «Аль-Моджахед», в ходе операции «Аль-Фаждр» 10-го сентября 1995 года, согласно статье «Vozu?a 1995 — Veli?anstvena pobjeda (Возуча 1995-Великая победа)» вышедшей на сайте фонда кавалеров ордена "«Zlatni Liljan (Златни Лилян)», представляло большую проблему для «неприятелей ислама» (очевидно, в командовании Армии Боснии и Герцеговины). Хотя в этой операции отряд «Эль-моджахед» потерял 98 убитыми, в том числе своего командира Муатеза Билаха, погибшего в конце операции и свыше 150 раненными, однако, с этого момента большое количество местных мусульман, в особенности молодежи, начал вступать в ряды отряда. И, тем самым, моджахеды стали представлять серьезную политическую силу.

Как пишется в упомянутой статье, после взятия Возучи, шейх моджахедов Энвер Шабан сказал моджахедам:

«Это наш великий успех. Враги ислама и мусульман не допустят нам продолжить начатое, они нас остановят и с сегодняшнего дня начнут преследовать нас».

Сам престиж моджахедов в Боснии оставался высоким и после войны и многие мусульмане, в том числе в государственном аппарате, продолжали их поддерживать и вопреки давлению США и НАТО. В силу такого престижа, а также благодаря хорошей организации и финансовой подержке, иностранные моджахеды долго оставались на Озрене, в селе Бочиня, а затем просто расселились по другим селам и городам, в том числе в Сараево, либо уехали из Боснии и Герцеговины. Однако к тому времени к руководству исламским фундаменталистским (салафитским) движением в Боснии и Герцеговине пришли местные мусульмане, которые через 10-15лет после конца войны оказались способными собирать по несколько тысяч человек на митингах в поддержку иностранных моджахедов либо на похоронах своих вождей.

Демонстрация саалфитов в Боснии

После окончания войны в Боснии и Герцеговине влияние идей исламского фундаментализма в среде боснийских мусульман продолжало расти. Одним из главных факторов в этом было то что многие моджахеды, прибывшие сюда по каналам исламских «фундаменталистских» организаций, остались жить в районе Зеницы, Какня, Травника и, в первую очередь, в бывшем сербском селе на Озрене — Доня Бочина и в нескольких соседних селах, ставших их базами и одновременно местом жительства, до середины 2001 года.

При этом долгое время не учитывался факт того, что к концу войны большинство моджахедов были местными мусульманами, что говорит о том, что движение моджахедов смогло «осесть» в местной среде в силу заданного прошедшей войной шовинистического антисербского и антихорватского, а тем самым и антихристианского вектора.

Данному обстоятельству способствовало то, что большинство иностранных моджахедов получили в годы войны или сразу после нее гражданство Боснии и Герцеговины. Согласно данным статьи «Паспорт жизни» журналистки Вилданы Селимбегович («Putovnica za gori ?ivot». Vildana Selimbegovi?. BH Dani, br. 224, 21.9.2001.), до полутора тысяч лиц афро-азиатского происхождения, которых можно отнести к моджахедам, получило в годы войны и сразу после нее гражданство Боснии и Герцеговины.

В интервью этому же автору («Zašto smo morali isporu?iti Al?irsku grupu», BH Dani, br. 243, 8.2.2002.) ,тогдашний примьер-министр Боснии и Герцеговины и глава социал-демократической партии (СДП) Златко Лагумджия сказал, что в то время, дабы получить гражданство достаточно было рекомендации из Президиума Боснии и Герцеговины или работника в консулате о том что данное лица «помогало Боснии и Герцеговине». Однако, для особых случаев и не нужны были рекомендации и так сам Алия Изетбегович, через своего сына Бакира, послал отличившимся моджахедам пятьдесят паспортов.

При этом, с документами граждан Боснии и Герцеговины, бывшие моджахеды беспрепятственно ездили в Европу, и так один бывший моджахед и член движения «Аль-Джихад» из Египта Юсуф Амгад, разыскиваемый в Египте, был арестован на границе Боснии и Герцеговины в июле 2003 года с фальшивыми бельгийскими и действующими боснийскими документами.

Mоджахеды поселились не только в селе Доня Бочина, чье имя стало со временем на слуху. Поселились они и в других частях Боснии и Герцеговины и так в 1997 году в ходе интервью журналу «BH Dani»(номер 93) Мирсад Веладжич, губернатор Унско-Санского кантона Федерации Херцег-Босна (мусульманско-хорватская часть нынешней Боснии и Герцеговины — прим. Ред.), подтвердил присутствие в своем кантоне (с центром в Санском Мосте) бывших моджахедов.

Каково было их влияние показывает то, что согласно книге «Гариби-моджахеды в Боснии и Герцеговине в 1992-95 годах» Эсада Хечимовича, как и согласно целому ряду иных источников, в том числе документов международной полицейской миссии — IPTF, два захваченных моджахедами под Возучей сербских пленных — капитан Ненад Шкырбич и «заставник» Душан Шкребич по личному приказу бывшего командующего 3им корпусом генерала Сакиба Махмулина весь 1996 и первую половину 1997 года удерживались тайно в тюрьме города Зеница так как могли быть свидетелями убийств моджахедами сербских военнопленных. Лишь под давлением международной полицейской миссии «бошнякская» сторона согласилась их освободить и 3 августа вертолетам войск SFOR они из Зеницы были переброшены в Баня-Луку.

При этом моджахеды послужили «инициативной» группой для создания в Боснии и Герцеговине движения ваххабитов, которому Саудовская Аравия через сеть различных «гуманитарных» организация могла вполне легально помогать через их офисы в самой Саудовской Аравии.

Так после войны в Боснии и Герцеговине стараниями ваххабитов и моджахедов (что в первое время было, как правило, одно и то же) возникла «Организация исламской молодежи (Organizacija islamske omladine)» выпускавшая и свой журнал «Сафф (Saff)» и завоевавшая достаточно прочное влияние в среде местной исламской молодежи.

После войны 1992-95 гг.

Эмблема УЧК

Моджахеды не скрывали своих претензий на всю Боснию и Герцеговину. Так, один их местных лидеров алжирец Абу Салим дал в 1996 году интервью лондонскому журналу «Europien», в котором утверждал, что мы «живем во времени, в котором победит ислам, и наше присутствие в Боснии должно это обеспечить». На американских солдат, по его словам, моджахеды нападать не собирались, если те не захотят «оккупировать» Боснию, а если правительство Боснии и Герцеговины потребует ухода моджахедов, то «защитит нас босанский народ, так как мы этот народ защитили от сербов. Босния-святая исламская земля и наша обязанность оборонять ее от оккупации».

Нет смысла преувеличивать военное значение небольшой группы моджахедов обосновавшейся тогда в Боснии и Герцеговины, но нельзя преуменьшать их политическое значение, ибо, как известно, все революции начинались с небольших групп революционеров. Моджахеды были, безусловно, революционерами в «классическом» понимании этого слова и при этом достаточно радикальными и решительными.

Так согласно данным Международной полиции — IPTF в 1998-99 годах из Боснии и Герцеговины была тогда организованна и отправка исламских добровольцев в ряды албанской УЧК/UгK (по-албански — Ushtria гlirimtare e Kosovёs, по-сербски ОВК — освободительное войско Косово, а по-русски ОАК — освободительная армия Косово). А затем, с началом войны в Чечне в 1999 года и в ряды чеченских сепаратистов, причем согласно публиковавшимся воспоминаниям самих этих добровольцев (например, в журнале «Сафф (Saff)») в Чечне иные из них были саперами, благодаря полученному в Боснии и Герцеговине опыту.

В ходе войны в Косово в 1998—1999 годах моджахеды участвовали в боевых действиях против югославских вооруженных сил на стороне албанской УЧК.

Когда в июле 1998 года было штурмом взято село Дони Преказ в районе Дреницы сербскими войсками, то, преследуя отступавших боевиков, сербы взяли в плен и семерых моджахедов, причем, все они оказались местными албанцами. Среди них оказался и командир формирования моджахедов Экрем Авдия, рожденный в 1973 году в Косовской Митровице и закончивший среднюю исламскую религиозную школу в Приштине и Исламский институт в Саудовской Аравии. В промежутках между учебою Авдия успел поучаствовать в боях, как доброволец-моджахед, в войне на просторах Боснии и Герцеговины в отряде «Аль Моджахед» армии Алии Изетбеговича, что видимо, способствовало выделению ему стипендии от правительства Саудовской Аравии. У Авдии был найден дневник, позднее опубликованный в белградском еженедельнике «Воскресный телеграф» — от 26 августа 1998 года.

Из этого дневника видно, что Авдия, чей псевдоним был Абу-Сухейб, формирование отряда моджахедов начал по приказу Абдулаха Духаймана — руководителя организация «Бюро исламского зова», со штаб-квартирой в столице Саудовской Аравии городе Эр-Рияде. Абдулах Духайман был одним из командиров отряда «Аль Моджахед» в составе мусульманской армии Боснии и Герцеговины во время войны, и там с ним и познакомился Авдия. Последний, в январе 1998 года создал в Косовской Митровице отделение этого «Бюро» при финансовой поддержке не только Духаймана, но и ряда других спонсоров из исламских стран, в том числе из Боснии и Герцеговины.

Еще в 1997 году Авдия посетил Абу-Маали, командира формирования «Моджахед», который со многими своими бойцами продолжал оставаться на территории Боснии и Герцеговины и оттуда в Косовскую Митровицу пришли не только деньги, но и оружие, которого только до конца 1997 года на склады Авдии находилось до трехсот автоматов и десяток гранатометов, а также большое количество боеприпасов. Получил Авдия и десяток автомашин, так что проблем с оснащением у него не было, и денег ему давали достаточно. Так в его дневнике помечено получение денег из Алжира.

Уже в июне 1998 года в селе Дони Преказ было создано формирование «Абу Бекир Сидик» почти исключительно из местных албанцев, общая численностью в начале 70 человек, отмеченных Авдией, как «правоверные мусульмане», затем появились и иностранцы-моджахеды, в общей сложности, до сорока человек. Таким образом, в районе Дренице был создан отряд моджахедов, общей численностью до 120 человек, действовавший несколькими группами по 15-20 человек в течении полутора месяцев. За это время десятка два моджахедов погибло, но на смену им пришли новые бойцы. Действовали моджахеды в координации с УЧК, но приказы получали исключительно от Духаймана.

Показательно, что пленные моджахеды во главе с Авдией после пребывания в тюрьме в Сербии позднее были разменены и выпущены из заключения.

Сам факт что в подготавливаемых ими силах УЧК действуют подразделения моджахедов, вряд ли мог быть ими незамечен и так в частности немецкий автор Юрген Эйзесер(Jirgen Elzeser) бывший член комиссии бундестага по контролю над спецслужбами в своем интервью журналу «Нин»(Сербия) твердил что бывшая супруга одного из моджахедов Рэда Зайама немка Дорис Глик также говорила ему о контактах ее бывшего мужа, являвшегося одним из помощников тогдашнего руководителя моджахедов в селе Бочиня — «Абу Маали» (получившего еще в 1995 году гражданство Боснии и Герцеговины) с сетью террористов Аль-Каиды в Германии.

В интервью от 28го апреля 2006 года журналу «Сафф» выходившему в Сараево («Al-Husin Imad — Abu Hamza: „Naš problem po?inje otkad smo odbili zahtjev da selimo na Kosovo,“.Ezher Beganovi?.»Saff"-br. 169.28/04/2006) один из тогдашних лидеров в Боснии и Герцеговине «Абу Хамза» заявил что сразу после подписанного в Дейтоне мира на встрече с атташе за культуру посольства Турции в Боснии и Герцеговине моджахедом было предложено переселится в Косово, что последний согласно Абу Хамзе отвергли.

О роли Турции писал и Владо Ажинович автор работы «Аль-Каида-миф или действительная опасность»(«Al-Kaida u Bosne I Herzegovine-mit ili stvarna opasnost») опубликованной на сайте радио «Свободная Европа» на боснийском диалекте сербского языка («Slobodna Europa»). После того как было решено что часть моджахедов должна покинуть Боснию и Герцеговину, то сначала в середине января 1996 года около 20 иностранцев-моджахедов отбыло из Боснии и Герцеговины через Хорватию, тогда как остальные, боясь засады хорватов, отказались это сделать, остановившись в Бихаче.

Тогда около сотни моджахедов-иностранцев, согласно Аджиновичу в группах по 5-10 человек самолетами были переброшены из Сараево в Стамбул, где многие из них при поддержке партии Рефах попали в центр «специальной» подготовки в турецкой части Кипра. Остальные двести были переброшены в Джелалабад а оттуда в Чечню при поддержке турецкой спецлужбы MIT (MillН ?stihbarat Te?kilat?). Другая группа в 50 моджахедов была турецким военно-транспостным самолетом была переброшена из Тузлы с аэродрома Дубравы в Албанию.

Об опасности моджахедов в Боснии и Герцеговине во второй половине 90-х годов говорили главным образом хорватские политики, ибо в Боснии и Герцеговине уже в послевоенное время были убиты и ранены десятки хорватов, как в открытых нападениях мусульман, так и в террористических актах последних.

В течении трех послевоенных годов в Средней Боснии произошло восемь так и не раскрытых убийств хорватов, в которых хорватские политики обвиняли моджахедов и саму СДА.

При этом, центром нападений на хорватов был Травник, и именно здесь согласно статье Эсада Хечимовича в журнале «БХ дани» («Trag ?eli?nih kuglica vodi do ubica». Esad He?imovi?. «BH Dani», broj 243) в трех нападениях был убит 12 июня 1998го года хорватский полицейский Перица Билич (находившийся вместе с ним в машине бошняк Алмир Mелич был ранен), а 31 июля в другом теракте был убит еще один хорватский полицейский этого же управления полиции в Травинке — Анто Валян, тогда как другой хорватский полицейский Владо Стояк был тяжело ранен 9 февраля 1999 года также в ходе теракта с применением такой же как и в предыдущих случаях противопехотной осколочной мины направленного действия МРУД. Тех кто привел в действие взрывные устройства так найти и не смогли.

Лишь в феврале 2006 года было арестованно трое боснийских мусульман-Аднан Субашич,Элведин Даутбегович и Эрмин Беврня совершившие убийство хорвата Илию Шуту в Бугойно.

Насколько глубоки были противоречия между хорватами и мусульманами, показывает то, что через тринадцать лет после окончания войны, 9 октября 2008 года, в Витезе, городке в Средней Боснии, в торговом центре ФИС (сеть торговых центров хорватского бизнесмена Перо Гуделя) было взорвано взрывное устройство и погиб один охранник Звонко Барбич, был тяжело ранен один из менеджеров, а десять человек получили повреждения легкой степени.

По данному делу суд Боснии и Герцеговины осудил 11 мая 2010 года бошняка Сувада Джиджича на девять лет лишения свободы по обвинению в установке самодельного взрывного устройство, подготовленного самим Джиджичем.

Не было большой тайной, что за многими этими террористическими актами в этой «тихой» хорвато-мусульманской войне стояло местное движение моджахедов, точнее в данном случае исламских фундаменталистов-"ваххабитов" , использовавших взаимную хорвато-мусульманскую нетерпимость для разжигания исламского фанатизма в местной среде. Хорватская сторона тогда постоянно привлекала внимание «международного сообщества» к исламской угрозе и ею даже было выпущено несколько фильмов об этом с использованием видеоматериалов самих моджахедов.

Сербская же сторона тогда к данному вопросу отнеслась без должного внимания, ибо нельзя считать серьезным отношением незначительное количество статей в военной прессе, в которых моджахеды, хоть и упоминались как явление в югославской войне, но их цели и причины их появления не изучались.

Указывались лишь отдельные имевшие место факты уголовных действий моджахедов, как, например, захват в 1997 году в мусульманском селе Тетово под Зеницей египетскими моджахедами мусульманской 15-летней девушки Эдины Мешанович, либо арест мусульманской полицией Боснии и Герцеговины 9го марта 1997го года гражданина Франции и бывшего моджахеда в армии Боснии и Герцеговины Лионеля Димона, как и убийство джибутийского моджахеда Зеферина Бинияма, произошедшее при этом аресте, вызванном их участием в грабеже 15 февраля 1997 года одной бензозаправке, когда был убит один полицейский.

Однако, анализа ситуации не было, и подобного рода интерпретация данные факты служили сербской власти лишь для «очернения» всей «мусульманской» Боснии и Герцеговины как «европейского Пакистана», что никакой реальной пользы сербской стороне не несло, зато отвлекало внимание от самой опасности моджахедов, да и всего фундаменталистского ислама.

В сербской среде аналитическая работа в отношении исламского фундаментализма находилась под спудом и интереса для политиков и военных чинов, за небольшим исключением, не представляла.

Во всей югославской политике и прессе движение моджахедов не было оценено соответствующим образом, и его сводили к каким-то абстрактным понятиям «международного терроризма», «наемников» и даже, что вообще абсурд, к понятиям «бандитов и авантюристов». По сути это было отказом от серьезного изучения проблемы, ибо террор есть средство, но не цель.

После войн. Накануне новых?

После же смены власти осенью 2001 года в Белграде, говорить об опасности исламского фундаментализма стало едва ли не неприлично, и те кто об этом писал и говорил, почему то связывались с военными преступлениями в Боснии и Герцеговине. Тем самым то, что реально происходило внутри сообщества исламских фундаменталистов (салафитов) на Балканах, сербская власть практически не знала. Единственные материалы спецслужбы Сербии получали разве что от спецслужб США, создавших в Боснии сеть своей агентуры, опиравшуюся на созданные им при новом центральном правительстве Боснии и Герцеговины спецслужбы ОСА (государственная безопасность) и СИПА (центаральное полицейское агенство — аналог американского ФБР).

Впрочем переоценивать способности последних не стоит, так как на власти в мусульманской среде продолжала оставаться все та же СДА, а так же созданная бывшим премьер-министром Боснии и Герцеговины Харисом Силайджичем партия СБХ (SBH — Savez za Bosnu i Hercegovinu). Харис Силайджич в годы войны и был одним из ключевых лиц в организации прибытия моджахедов Боснии и Герцеговины.

Таким образом, то что происходило в среде бывших моджахедов, с годами растворившихся в созданном ими же движении ваххабитов в 90-х годах оставалось тайной за семью печатями.

Ситуация изменилась с началом же «войны против терроризма» Джорджа Буша, хотя к тому времени многие моджахеды смогли отбыть из Боснии и Герцеговины.

Победившая на выборах коалиция левого центра «Альянса перемен (Alijans za promjene)» во главе с лидером социал-демократической партии Боснии и Герцеговины (СДП) Златко Лагумджией, создала после событий 11-го сентября 2001 года «Антитеррористический тим», благодаря которому многие моджахеды были лишены гражданства, а некоторые депортированы, как, например Имад аль-Мисри (Imad el-Misiri) был депортирован в свой родной Египет, где его разыскивала полиция. А так называемая «Алжирская группа»: (Лакдар Бумедин (Lakdar Bumedin), Мустафа Аит Идир (Mustafa Ait Idir), Мохамед Нехла (Mohamed Nehla), Хаджи Буделла (Had?i Budella), Сабер Лахмар (Saber Lahmar), Белкасем Белсайех), была в декабре 2002 года выдана США и затем переправлена на базу Гуантанамо.

В ходе передачи шестерых арабов из «Алжирской группы» — участников движения ваххабитов — из центральной тюрьмы в Сараево американским войскам большая группа в несколько сот человек, как правило, членов движения ваххабитов с 17 по 18 декабря устроили в Сараево демонстрации, вступив в столкновения с полицией.

29-го января 2002 года Джордж Буш открыто похвалил правительство Боснии и Герцеговины за вклад в борьбу с терроризмом и выдачу «Алжирской группы», готовившей нападение на посольство США в Сараево. Однако, многие мусульмане восприняли отрицательно выдачу граждан Боснии и Герцеговины арабского происхождения американцам, отправивших тех в базу Гуантамо. Началась общественная компания с митингами и протестами правозащитников

Помимо этого усилия коалиции левого центра «Альянса перемен (Alijansa za promjene)» по борьбе с исламским фундаментализмом, подрывались, прежде всего, властями Республики Сербской и Сербии, которые продолжали прежнюю политику Милошевича, согласно которой все мусульмане в Боснии провозглашались «фундаменталистами» и, соответственно, факты военных преступлений против них в Боснии и Герцеговине согласно такой логике становились «актами борьбы против терроризма».

Вряд ли нужно объяснять, что как только в США произошли события 11-го сентября 2001 года и в США была начата «антитеррористическая» компания, Златко Лагумджия и его СДП были обречены и в 2003 году, не без поддержки британцев, СДА удалось возвратится к власти.

Этому способствовало и то, что кадр СДП, руководитель ФОСС (новая спецслужба Федерации Боснии и Герцеговины), Мунир Алибабич был 21-го октября 2002 года снят с должности тогдашним шефом OHR британцем Пэдди Ашдауном.

Тем самым та часть мусульманской демократической оппозиции, что поверила обещаниям о строительстве «демократической» Боснии и Герцеговины довольно быстро оказались обманутыми, ибо, как оказалось, «международному» сообществу вполне подходили «экстремисты СДА» во власти и в договорах с последними выделялись англичане.

При этом, согласно данным прессы, в частности статьи Мирсада Фазлича в журнале «Слободна Босна» («SDA protiv OHR-a» — Mirsad Fazli?, «Slobodna Bosna», 06.03.2002.), опиравшейся на целый ряд фактов, которые в Сараево тяжело скрыть, часть руководства партии мусульман СДА во главе с Хасаном Ченгичем и Бакиром Изетбеговичем тайно продолжала поддерживать связи с исламским миром и вела подрывную деятельность против ОХР.

Боснию и Герцеговину в данном случае можно характеризовать как своеобразный «национальный парк», в котором действовали спецслужбы и террористические организации Востока и Запада и где «охота» была запрещена. Исламским фундаменталистам невыгодно было нарушать негласное перемирие, но, видимо, и Запад знал, что делает, и, в конце концов, если бы Запад не желал распространения исламского фундаментализма, он не допустил бы миграции миллионов мусульман в Западную Европу после распада колониальных империй.

Совершенно ясно, что Запад и после 11 сентября 2001 года не собирался всерьез бороться с моджахедами в Боснии и Герцеговине, тем более что в самой Европе с исламским фундаментализмом боролся он не слишком усердно. Прав у сил НАТО в Боснии и Герцеговине было более чем достаточно.

Сабахудина Фиулянина одного из боснийских ваххабитов американские силы СФОРа арестовали в октябре 2002 года и держали его без предъявления обвинения до конца января 2003 года в своей тюрьме в базе «Орао» под Тузлой, так как получили информацию о том, что он готовил террористический акт.

Затем 19 октября 2005 года в Сараево был арестован боснийский мусульман Мирсад Бекташевич, имевший шведское гражданство, готовивший вместе с тремя своими сообщниками Байро Икановичем, Абдулкадир Цесуром, Сенадом Хасановичем теракты. Для чего приобретал в Сараево большие количества взрывчатки (счет шел на сотни килограмм), из которых у него нашли только двадцать килограмм. Бекташевич как раз и принадлежал к движению ваххабитов и впоследствии, в 2007 году, согласно приговору Верховного суда Боснии и Герцеговины получил 15 лет тюремного заключения, Цесур — триндацать лет, Иканович — восемь лет, Хасанович — два с половиной года.

Затем уже осенью 2006 года в мечети «Араб джамия» Грачанице в Боснии, как и в одноименной «Араб джамии» в Новом Пазаре в Санджаке Сербии, произошли вооруженные столкновения между ваххабитами и сторонниками традиционного боснийского ислама.

В ходе похорон неформального лидера ваххабитов в Боснии и Герцеговине Юсуфа Байрича из Калесии , погибшего в Тузле в автокатастрофе 30 марта 2007 года на похоронах появилось около трех тысяч ваххабитов, главным образом из Боснии,хотя многие боснийцы приехали из Австрии и других стран Западной Европы.

Тем самым стала ясна сила ваххабитов, тем более что глава управления мусульман Эфендия Церич так и не назвал прямо ваххабитов виновниками инцидентов в Грачанице и в Новом Пазаре.

Однако, каковы бы то ни были причины, но факт остается фактом: Босния и Герцеговина стала первым местом в послевоенной Европе где ислам появился не только как религиозный, но и и как политический фактор.

Данный факт, соответственно, может повлечь соответствующие последствия, исходящих из самой сути ислама.

Исторически ислам является идеологией, утверждаемой силою оружия, доказательством чему является сама история распространения ислама в Иране, Индии, Византийской империи, в Испании и на Балканах.

Как при пророке Мухаммеде поднимался межрелигиозный диалог, ясно из строк самого Корана: «...А когда вы встретите тех, которые не уверовали, то — удар мечом по шее; а когда произведете великое избиение их, то укрепляйте узы. (Коран 47:4-6)».

Невозможно в здравом уме утверждать что приход на чужие земли сначала арабских, а затем турецких войск, может являться чем-то иным нежели завоеванием и порабощением. Утверждать что ислам тогда нес крестьянам социальное освобождение, значит приходить к абсурдному выводу что вожди исламских армий были альтруистам не нуждавшимися в средствах для личного обогащения и обогащения своей знати, как и для содержания свои армий. К тому же помимо экономических нужд эти вожди испытывали и идеологические требования ислама.

В данном случае весьма показательны законы халифа Омара, являющегося для исламских богословов «праведником» и так можно привести небольшой отрывок из книги Л.И.Климовича «Книга о Коране, его происхождении и мифологии»,где есть высказывание «праведного» халифа Омара: «...Девизом завоевателей стало следующее положение, приписываемое „праведному“ халифу Омару I: „Подлинно, мусульмане будут питаться за счет этих (зиммиев, платящих подать. — Л.К.), пока будут в живых; а когда мы умрем, и они умрут, то сыновья наши будут питаться за счет их сыновей вечно, пока будут существовать, так что они будут рабами последователей мусульманской веры, пока мусульманская вера будет оставаться преобладающей“. Этот текст содержится в докладной записке „Китаб аль-харадж“ („Книга хараджа“) верховного судьи Абу Юсуфа (731-798) -произведении, составленном по поручению халифа Харун ар-Рашида и получившем значение юридического руководства. Об этом мусульманском руководстве см.: Керимов Г. М. Шариат и его социальная сущность. М» 1978, с. 188-189, и др.]..."

Вся история распространения ислама это история завоеваний начиная от битвы при Ярмуке в 636 году где армия арабских мусульман Халид ибн Валида разбили византийскую армию православной державы Ромеев (Византии) Феодора Сакеллария (в войсках которого были и отряды арабов-христиан которыми командовал Джабала б. Айхама из династии Гасанидов).

Нет смысла здесь описывать историю исламского мира,но хотя бы непреложный факт массовой работорговли в Турецкой империи не возможно отрицать и в русской истории хорошо известны факты продаж тысяч русских на рынках в Крыму захваченных в походах татарскими ордами. В сербской истории, как в народных преданиях достаточно подробно описаны походы турок по христианским селам и горoдам в поисках рабов как при завоевании сербских земель так и в ходе восстаний сербов против турок, с последующей продажей невольников, в том числе малолетних детей на рынках.

Согласно книге британского историка Роберта Дейвиса «Христианские рабы, исламские хозяева: Белое рабство в Средиземноморье, Берберском побережье и Италии 1500—1800 (Ранняя современная история: Общество и Культура)» («Christian Slaves, Muslim Masters: White Slavery in the Mediterranean, the Barbary Coast and Italy, 1500—1800 (Early Modern History: Society and Culture)». Robert C. Davis. (London: Palgrave Macmillan, 2004.) алжирские пираты с 1500 по 1800 год захватили не менее чем от одного миллиона до одного миллиона двухсот пятидесяти тысяч рабов во Франции, Испании, Италии и ряде других прибрежных странах Европы.

Лучший пример отношения ислама к христианству существует в виде бывшей мечети Айя-София, созданной из храма Святой Софии. Точно также и в завоеванной Сербии турки многие православные церкви разрушали и на их фундаменте строили мечети. Так в Чачке в Сербии церковь Богородицы построенная жупаном Стратимиром братом первого короля Сербии Немани была турками превращена в мечеть и только после освобождения Сербии от турок, церковь была восстановлена.В самой Боснии и Герцеговине — в Беляне, при разборе завалов разрушенной в 1992 году мечети, были найдены остатки сербской православной церкви, разрушенной турками в 1530 году.

Упадок исламских политических образований естественно не дал уже им безнаказанно заниматься работорговлей и грабежом чужих земель, что создало обманчивую уверенность в Европе в том, что исламский мир цивилизируется. Однако уже во второй половине 20го века возникновение организаций исламских фундаменталистов опровергло это заключение.

В югославской войне 90-х годов джихад, как понятие, впервые после балканских войн (1912—1913 годов) опять появился в Европе, и то в постсоциалистической Боснии и Герцеговине конца XX века. Тем самым оценить последствия этого по сути глобального изменения в мировой политике можно будет лишь по прошествии определенного периода, когда и будет получен окончательный ответ.

Сама деятельность исламских фундаменталистов в данном случае была достаточно показательна ибо означала что силы способствовавшие появлению моджахедов в Боснии и Герцеговине, от своих планов продолжения «джихада» не отказались, пусть даже в ущерб интересам местных мусульман.

Проблема моджахедов весьма сложна и представляет собой лишь верх того исламского айсберга, о который может окончательно разбиться корабль сербской державности, но между тем, детального исследования этого вопроса в югославской войны не произошло, при чем как раз сербская сторона меньше всего интересовалась им.

Не стоит забывать той быстроты, с которой войска, до того малозначительных в «большой политике» арабов, покоряли огромные пространства от Ирана и Индии, до Испании. Исламский мир нередко давал способных и храбрых вождей, ведущих свои войска к победам, и сама исламская религия может побеждать и силой идеи. Не раз уже под его знаменами в бой шли его же вчерашние противники, в том числе из числа бывших христиан. Ныне аналогичный процесс можно наблюдать во многих европейских высокоразвитых экономически странах, где, порою, этнические немцы, французы или англичане не только принимают ислам, но и добровольно становятся новыми «шехидами» исламских фундаменталистских (салафитских) движений.

Впрочем и в самой Боснии и Герцеговине, пусть и в несколько ином виде, уже само вступление тех или иных хорватов и сербов, в ряды мусульманских вооруженных сил психологически отрывало их от собственных народов и всей их культуры, а тем самым и церкви, и делало восприимчивыми к исламскому влиянию. Само движение моджахедов не является изолированным явлением, а тесно связанно со всей исламской религией.

Впрочем, не стоит отождествлять всех, без исключения мусульман, с моджахедами. Далеко не для каждого направления в исламе приемлемы идеи и методы моджахедов. Забывать об этом не стоит. Но не стоит забывать и о том, что для некоторых направлений мусульманства моджахеда приемлемы вполне.

Валецкий Олег Витальевич

http://artofwar.ru/ — link

Роль войск ООН

Несмотря на то, что Босния превозносит роль моджахедов, не нужно забывать о том, что разгром боснийских сербов был бы немыслим, если бы прямым участником боевых действий не стали ООН-овские Силы быстрого реагирования (СБР).

Важно отметить, что операция Deliberate Force («Освобожденная сила») стала первой крупномасштабной военной акцией в истории НАТО.

«Операция «Освобожденная сила» или «Немедленный ответ» явилась признаком новой расстановки сил в мире. Очередной взрыв на рынке Маркале, в котором обвинили сербов, стал поводом для массированного бомбового удара по военному потенциалу Республики Сербской». (Е. Ю. Гуськова).

Символично, что в ходе этих бомбардировок первые боевые вылеты после 1945 года совершили самолёты ВВС Германии.

60 самолетов НАТО и артиллерия СБР ночью и днем 30 августа нанесли удары по центрам связи, системам ПВО, военным складам в районе городов Сараево, Пале, Озрен, Маевица, Горажде, Фоча, Чайниче, Тузла. Только в сербском Сараеве разрушено было более 100 домов, в Касиндоле серьезно повреждена больница.

Характерной чертой операции было широкое использование высокоточных авиационных боеприпасов (две трети всех сброшенных бомб имели лазерное наведение).

За две недели было совершено 3515 самолёто-вылетов и сброшено около 1000 авиабомб. Отмечено ограниченное применение крылатых ракет морского базирования «Томагавк» (выпущено 13 ракет). Потери составили один самолёт: «Мираж 2000» ВВС Франции был сбит в первый день налётов, оба члена экипажа катапультировались и попали в плен к сербам.

В результате бомбардировок были уничтожены или повреждены многие радарные установки, склады оружия и боеприпасов, командные пункты, средства ПВО, мосты, уничтожено большое количество телекоммуникационных центров, радио и телетрансляторов, трансформаторных подстанций, линий электропередач, резервуары воды и другие жизненно важные объекты инфраструктуры.

Под прикрытием натовских самолётов, используя фактор уничтожения военного потенциала сербов, мусульманские и хорватские войска предприняли серьёзное наступление и заняли 400 км² сербских территорий.

За неделю, начиная с 10 сентября, мусульмане заняли большую часть Озренского выступа, а хорваты выдвинулись на значительное расстояние в юго-западной части страны, захватив и районы, в которых традиционно проживали сербы. Их захваченных территорий было изгнано более 50 тысяч сербов.

Боснийские мусульмане заняли большую часть Озренского выступа.

Пали города Яйце, Мрконич-Град, Рибник, Сипово. В этих городах была учинена расправа над мирным сербским населением.

Между войсками НАТО и бошняцкими силами существовала координация действий, без которой мусульмане не рискнули бы на подобную акцию. Директор Института славяноведения Российской академии наук, доктор исторических наук Константин Никифоров пишет по этому поводу:

«Во время бомбардировок действовала прямая оперативная связь между командующим мусульманскими войсками Р. Деличем и натовскими военными. Именно Делич часто определял мешавшие мусульманам сербские цели, по которым затем наносился ракетно-бомбовый удар».