Ликвидация вспышки оспы в Москве в 1959—1960 году — беспрецедентная операция по оперативной локализации опасного инфекционного заболевания, завезённого в СССР одним человеком, в результате которой удалось предотвратить эпидемию в стране и её распространение за пределы СССР, а также провести массовую вакцинацию 5 559 670 москвичей и более 4 000 000 жителей Подмосковья.
Эпидемиологическая ситуация по оспе в России и СССР
В Российской империи
Первые прививки (вариоляции) в России начал делать специально приглашённый императрицей Екатериной II из Англии врач Томас Димсдейл. Екатерина II подала в этом личный пример: в ночь на 12 (23) октября 1768 года ей сделали прививку от оспы, а затем и членам её семьи. В XVIII веке от натуральной оспы в России умирал каждый седьмой ребёнок. В конце XVIII века вариоляции подлежали все поступающие в кадетские корпуса, если они до того не переносили натуральной оспы. Екатерина II издала указ об обязательном оспопрививании, однако о массовом распространении вакцинации можно говорить только начиная с октября 1801 г., когда в России стали применять метод Дженнера.
В 1815 году был учреждён оспопрививательный комитет. В распространении вакцинации помогало Вольное экономическое общество, особенно с 1824 года, когда в составе общества открыто было отделение под названием попечительного о сохранении здоровья человечества и всяких домашних животных. Общество рассылало по всей России оспенную материю, инструменты, заботилось о подготовке опытных оспопрививателей, распространяло сотни тысяч брошюр на русском и инородческих языках. Затем функции вакцинации были переданы земским учреждениям. Однако, до Великой Октябрьской социалистической революции в России все ещё не была введена обязательная вакцинация, что сильно сказывалось на статистике смертности. В конце XIX в., медик — писатель Святловский писал: «В Англии, где введены обязательные вакцинации и ревакцинация, умирает в среднем за год от этой болезни 1, и самое большее — 12 человек. Заметим — это во всей Англии; в Австрии же, не имеющей обязательного закона, в самые лучшие годы умирает от оспы не менее 5 тысяч человек за год. В одной Вене, или у нас в Варшаве, умирает от оспы ежегодно более, чем в целой Англии или даже в целой Германии».
В советской России и СССР
10 апреля 1919 г. вышел декрет СНК РСФСР «Об обязательном оспопрививании», имевший всеобщий характер. В 1924 году был издан новый закон об обязательной вакцинации и ревакцинации. В 1919 году в стране было зарегистрировано 186 000 больных натуральной оспой, в 1925 году — 25 000, в 1929 году — 6094, в 1935 году — 3177; к 1936 году натуральная оспа в СССР была ликвидирована.
Завоз инфекции
53-летний художник-плакатист, дважды лауреат Сталинской премии Алексей Алексеевич Кокорекин в 1959 году готовился к поездке в Индию. Поскольку в СССР опасные инфекции были побеждены, но в других странах мира, особенно в Азии и Африке, дело обстояло не так, советским гражданам при выезде за границу в эпидемически опасные регионы в обязательном порядке проводили вакцинацию. По какой-то причине Кокорекину прививку от оспы не сделали, однако в документах на выезд соответствующая отметка все же стояла. Поэтому Алексей Алексеевич спокойно выехал в турне по Индии, в ходе которого ему довелось присутствовать на сожжении умершего брамина, а затем поучаствовать в распродаже вещей покойного, на которой Кокорекин приобрел ковер. За 10 дней до Нового 1960 года художник прилетел в Москву.
«Набравшись впечатлений и подарков для любовницы и жены, он вернулся в Москву на сутки раньше, чем его ждала жена. Эти сутки он провёл у любовницы, которой отдал подарки и в объятиях которой не без приятности провёл ночь, — рассказывает в мемуарах хирург Ю. В. Шапиро. — Подгадав по времени прилёт самолёта из Дели, он на следующий день приехал домой. Отдав подарки жене, он почувствовал себя плохо, повысилась температура, жена вызвала „Скорую помощь“, и его увезли в инфекционное отделение больницы имени Боткина…»
До госпитализации Кокорекин обращался в поликлинику, где ему поставили диагноз «грипп». Два дня домашнего лечения не дали результатов, после чего была проведена госпитализация. В стационаре художника продолжали лечить от тяжелой формы гриппа, считая сыпь на теле проявлением аллергической реакции.
29 декабря 1959 года Алексей Кокорекин скончался. И поскольку умер не простой человек, а заслуженный деятель искусств РСФСР, требовалось квалифицированное заключение о причине смерти. «Производивший вскрытие патологоанатом пригласил в секционный зал заведующего кафедрой академика Н. А. Краевского, — вспоминает Ю.Шапиро. — К Николаю Александровичу приехал в гости старичок патологоанатом из Ленинграда, его пригласили к секционному столу. Старичок посмотрел на труп и сказал — „Да это, батенька, variola vera — чёрная оспа“. Старик оказался прав… Завертелась машина советского здравоохранения. Наложили карантин на инфекционное отделение, КГБ начал отслеживать контакты Кокорекина… Как выяснилось, жена и любовница повели себя одинаковым образом — обе побежали в комиссионные магазины сдавать подарки. Обозначились несколько случаев заболевания оспой в Москве. Больницу закрыли на карантин».
На вторые сутки после смерти художника вирус был диагностирован у сотрудницы приёмного покоя, принимавшей Кокорекина, его лечащего врача и даже подростка, лечившегося в той же больнице этажом ниже: его койка стояла прямо у вентиляционного отверстия, связанного с палатой Кокорекина. Больничный истопник подхватил оспу, просто проходя мимо этой палаты. Материал, взятый с кожи одного из больных, отправили в НИИ вакцин и сывороток. 15 января 1960 года академик М. А. Морозов выявил в биоматериале частицы вируса натуральной оспы.
Локализация инфекции
Когда о ЧП было доложено руководству страны, для локализации вспышки были задействованы силы КГБ, МВД, Советской армии, Минздрава и других ведомств. Расследование контактов Кокорекина показало, что до госпитализации он успел пообщаться с массой людей. Каждый из них мог стать источником распространения инфекции.
Контакты больного были отслежены с момента его попадания на рейс «Аэрофлота» из Дели до последних дней. Были поименно установлены не только друзья и знакомые, с которыми он был в контакте, но и таможенники встречавшей его смены, таксист, который вез его домой, участковый врач и работники поликлиники. Одного из знакомых Кокорекина, отправившегося в Париж, решили снять с рейса «Аэрофлота», когда самолёт был в воздухе. Машину развернули, а опасного пассажира и всех, кто был на борту, отправили в карантин.
Одна из знакомых Кокорекина преподавала в институте и принимала экзамены у студентов, из этого вуза в карантин отправили сразу отправили сотни человек. Подарки, привезенные из Индии для жены и любовницы, были реализованы через комиссионки на Шаболовке и Ленинском проспекте. Уже через сутки все посетители магазинов и покупатели экзотики были установлены, помещены в карантин, а проданные индийские сувениры сожжены.
Боткинская больница закрывается на карантин вместе со всеми больными и медработниками. Для её снабжения из мобилизационных хранилищ Госрезерва направляются грузовики с необходимыми продуктами и материалами.
Москву тоже закрыли на карантин, отменив железнодорожное и авиационное сообщение, перекрыв автодороги.
Круглосуточно медицинские бригады ездили по адресам выявленных контактов больного, забирая в инфекционные больницы вероятных носителей оспы.
К 15 января 1960 года оспа в стадии заболевания была выявлена у 19 человек. А в общей сложности неосмотрительность одного туриста затронула 9342 контактера, из которых к первичным относилось около 1500. Эти люди с «первой линии» опасности были помещены на карантин в стационары Москвы и Московской области, остальных врачи наблюдали на дому, в течение 14 дней обследуя дважды в день.
Последний выявленный больной был зарегистрирован 3 февраля 1960 года.
Массовая вакцинация
Правительство распорядилось в экстренном порядке доставить оспенную вакцину для тотального прививания населения Москвы и Московской области. В течение трех дней в распоряжение Московской городской санитарно-эпидемиологической станции было доставлено самолётами 10 млн доз противооспенной вакцины из Томского, Ташкентского институтов вакцин и сывороток и Краснодарской краевой санэпидстанции.
Для вакционации были мобилизованы 26 963 медработника, были открыты 3391 прививочный пункт и организованы 8522 прививочные бригады для работы в организациях и ЖЭКах.
К 25 января 1960 года были вакцинированы 5 559 670 москвичей и более 4 000 000 жителей Подмосковья. Это стало беспрецедентной в мире акцией по вакцинированию населения как по масштабам, так и по срокам.
С момента заноса инфекции в Москву до устранения вспышки прошло 44 дня, причем с начала организованной борьбы со вспышкой инфекции до её полной остановки — только 19 дней.
По итогам вспышки заболели оспой 45 человек, из которых скончались трое.
Противооспенные прививки сохранялись в советском здравоохранении до начала 1980-х годов.
https://ru.wikipedia.org/ — link
«Дороги были перекрыты». Как СССР пережил эпидемию холеры
Новороссийск, 1970 год. Эпидемию огласке не предавали, и потому на жизни большинства она не отразилась
Сегодня новости напоминают фронтовые сводки. Страны одна за другой закрывают границы, корпорации переходят на удаленную работу, вузы перешли на онлайн-обучение, школьникам продлили каникулы. Массовые мероприятия запрещены, Один за другим отменяют форумы, соревнования и конкурсы. Всему виной – коронавирус. Хочется одного – пусть все быстрей закончится и люди вернутся к обычной жизни. Так и будет. Надо только переждать. Тем более подобные вещи, пусть и в меньших масштабах, уже были.
Две недели карантина
«В 1970 году была вспышка холеры на Черноморском побережье, — рассказывает писатель, герой труда Кубани Владимир Рунов. – Причем началась она в Каспийском регионе – первый случай был зафиксирован в Батуми. Потом заболевание распространилось по Кавказу, Крыму, югу Украины. Если говорить о Кубани, то в Новороссийске тогда было зарегистрировано 13 случаев заболевания холерой.
Это был конец лета, курортный сезон еще в разгаре. Я в этот момент оказался в командировке в Геленджике со съёмочной группой – тогда работал на телевидении. Я изучал некоторые материалы, в них про карантин на Кубани ничего не сказано. Но, по моим воспоминаниям, на побережье Краснодарского края он тоже был введен. Во всяком случае, дороги были перекрыты. Железнодорожное сообщение вплоть до Одессы также было прекращено на некоторое время.
Тогда как раз была уборка урожая и его тоже не могли вывозить – власти приказали хранить его там, где и собрали. Потому что, передвигаться было невозможно. Кстати, из Геленджика я тогда уехать не смог. Нас с оператором и водителем поселили в одном из санаториев курортного городка, где мы с ребятами провели две недели и только после снятия карантина смогли отправиться домой в Краснодар».
Откуда зараза?
По данным издания «Совершенно секретно», популярной версией происхождения холеры Эль-Тор (именно она тогда поразила регионы СССР) было то, что ее завезли из Ирана. По другому предположению, источник имел внутреннее происхождение — на это указывали результаты исследований, выявлявших вибрионы холеры данного типа в водоемах и сточных водах на территории Союза до 1970 года.
Это было первое ЧП такого рода в СССР после 40-х годов — в 1942—1943 годах холера поразила территории Восточной Украины, Поволжья, Кавказа и Средней Азии.
Зараза накрыла курортные территории Советского Союза в бархатный сезон. В Батуми к июлю заболели 17 человек (один впоследствии умер), в Одессе за 5 дней сентября холерой заразились 126 жителей, семеро из них умерли. Газета «Волжская коммуна» приводит данные о 1270 заболевших холерой в Астрахани лишь за лето 1970 года (35 человек умерли), свыше тысячи астраханцев были вирусоносителями.
Люди страдали от того, что их организм быстро обезвоживался, на почве быстроразвивающегося упадка сил обострялись хронические заболевания.
Инфекция начала распространяться по другим регионам СССР — до десятка и более случаев холеры было зафиксировано более чем в 20 городах Советского Союза, включая Москву и Ленинград. Медики при выявлении холеры старались изолировать как самого больного, так и всех, кто с ним контактировал, что позволило быстро локализовать очаги заражения.
Ни слова про холеру!
Также по данным «Совершенно секретно», сразу же после выявления заболевания закрыли для въезда и выезда Керчь с ее 160-тысячным населением, объявив карантинным городом. На базе керченских образовательных учреждений создали спецпункты по обследованию претендентов на выезд из города — пока люди не проходили медобследование, их из Керчи не выпускали. Подобные обсерваторы, создававшиеся, в том числе, на объектах железнодорожного и водного транспорта, формировались летом 1970 года в Одессе и других городах.
Также издание пишет, что для обеспечения порядка при ликвидации последствий эпидемии холеры в Керчи задействовали свыше девяти тысяч военнослужащих, вертолеты и сторожевые катера. Военные были необходимы для принудительной госпитализации тех, кто не хотел обследоваться на наличие заболевания добровольно. Конечно же, в приморском городе пытались предотвратить массовые беспорядки, связанные с вспышкой холеры. Горком партии дал распоряжение через радио и печатные СМИ проводить разъяснительную профилактическую работу (информация была дозированной и слово «холера» в ней ни разу не упоминалось). Неоднократно пресекались несанкционированные попытки пересечения карантинной зоны.
Больше всего подвержены панике были приезжие. Их, к слову, в Керчи на тот момент было около 30 тысяч. По некоторым данным, было зафиксировано около 200 попыток прорыва карантинной линии, пресеченных силовиками.
Планомерная эвакуация гостей Керчи началась в сентябре, когда из города стали ежедневно выпускать до 1500 иногородних.
Известно, в частности, что 19 августа 1970 года был задержан шофер местной птицефабрики, который на служебном автотранспорте пытался тайно вывезти из карантинной зоны девять человек, причем исключительно иногородних. Впоследствии суд приговорил его к шести месяцам исправительных работ. Для бегства из карантина также пробовали использовать рыбацкие лодки и другие маломерные плавсредства.
Ситуация с иногородними несколько успокоилась только после того, как стало известно о принятии 23 августа 1970 года распоряжения Совета Министров СССР, по которому всем вынужденно находящимся в зоне карантина были продлены командировки или отпуска с сохранением заработной платы. Планомерная эвакуация успешно прошедших обсервацию гостей Керчи началась в сентябре, когда из города стали ежедневно выпускать до 1500 иногородних.
Кстати, карантин в связи с эпидемией холеры был тогда введен в Астрахани и Одессе. В сентябре 1970 года он был снят.
Никто и не заметил
Для борьбы с эпидемией при Минздраве СССР была создана Всесоюзная чрезвычайная противоэпидемическая комиссия (ВЧПК), имевшая очень широкие полномочия. К разработке мероприятий по борьбе с эпидемией были привлечены ведущие ученые-медики. Повсеместно создавались оперативные штабы из представителей местных властей, усиленные прикомандированными специалистами из других городов. Несмотря на то что эпидемия не предавалась огласке, в борьбу с ней в той или иной степени включился весь Советский Союз.
Проблему борьбы с холерой обсуждали на уровне Политбюро ЦК КПСС. В прессу информацию об эпидемии помещать категорически запрещалось. АПН «Новости» сообщили о холере лишь в начале сентября в заметке о том, что эта зараза в Керчи и Одессе успешно побеждена.
Количество смертельных случаев составило менее 1 % от общего количества заболевших. Возможно, именно поэтому для многих она прошла совершенно незаметно и не запомнилась.
«Еще одна важная мера, которая была принята правительством СССР, это постановление «О мерах и защите бассейнов Черного и Азовского морей», согласно которому были выделены беспрецедентные средства на строительство водоочистных сооружений, — говорит Владимир Рунов. – И они в течение трех-пяти лет были построены на всем нашем побережье».
